рассветы, ответы, нимфеты,
Я буду… Упавший, как свечка и полночь
Создавший – рассудок не сможет исполнить —
Баллон… Это вентиль… Ты просто придурок.
Но только открой это время из шкурок
Убитых лососей – они молодые:
Густые, пустые, седые, седые,
Седые… Я вентиль, уставший туманом.
Он пьяный, и создан бездушным органом:
Баллон. Эталон. Перезвон эстоцина…
Я просто дубина, ты просто дубина,
Он просто дубин, как рубин – ты один, и
Картина не стала конкретным конкретом,
Конкреции смрадом женевским согреты,
О нет! Это – это, и это. Just это!
Ты был. Я упал. Ты остыл. Всё осталось.
Сначала начало мычало молчало
Сначала Сначала Сначала Сначала
Скучала торчала торчило сторчала
Alright.
И под нашей луной голубой
Чудеса всеразличные множатся.
Ты хотел бы остаться собой,
Но наденешь чужую кожицу.
Он приветствует этот миг,
Для него готова отмета:
По асфальту плывёт рыба сиг
В суматохе жаркого лета.
Облик новый ты зря надел,
Невозможны черты иные —
Это знают и даже те,
Что испитые шеи выют.
Славно пахнёт паленый асфальт,
По нему ты загнанный движешься;
Раз – прицел, на курок – и два,
Рана мощная, не залижешься…
Испарение темных струй,
Крови струй бесполезно пылящихся —
Тут конечно же рифма БУЙ,
Какового у нас два ящика…
Все же он продолжает молчать,
А ведь, кажется, уж невозможно —
Зря ты рот отверзаешь, крича:
Я такой же, как ты, сапожник,
Я хватаю стальную иглу —
Куча кожи и крепкая дратва.
Пауки скребутся в углу
Зеленющие… Кончено… Прав ты.
По утрам он вонзает взгляд —
Книг навалом, и все из камня.
Ты странички листаешь подряд:
Сколько букв, этот город странен…
Всё из камня: книги, интриги,
Голоса, даже камни и злато —
Изваяем из камня фиги:
Их фиговость столь камневата…
Ослепленье живущих букв,
Вероятно, тебя не коснется.
Вероятно… Отсутствие мук
Невозможно! Тут Конь принесётся
С синеватым оскалом рта,
Исступлённой болью задушен;
Все шарахнутся – он по углам
Бьёт копытом, домик
