BN 978-5-0051-0263-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Господин из Санкт-Петербурга
Книга перемен
Черный квадрат
Сердце Кощея
Рандеву с Бафометом
Сокровища Акры
Концерт для фортепьяно с оркестром
Человек, который переступил черту
Пояснение
Тексты, собранные под заголовком «Черный квадрат», являются прозой, но их можно использовать также в качестве сценариев. «Черный квадрат» и «Сокровище Акры» были написаны на заказ, но у заказчиков не было возможности достать деньги на постановку, и сценарии повисли в воздухе. Настало время вынуть их из небытия, слегка переправить и превратить в «визуальную прозу».
«Рандеву с Бафометом» – ремейк фильма Полянского «Тупик». Я так и слышу критический возглас о постмодернизме или пост-постмодернизме. Ничего общего с постмодернизмом мои тексты не имеют. С детства я был идеальным читателем, о котором мечтали бы все авторы, если бы ни одно «но». Дело в том, что я не просто видел происходящее в текстах, но и воспроизводил по своему усмотрению. Сотни вариантов «Трех мушкетеров» стали моей первой школой экранизации литературного произведения. В 1965 году в журнале «За рубежом» я прочел описание фильма «Тупик» и с тех пор пересочинил многочисленные варианты сюжета. Когда же удалось посмотреть сам фильм, варианты сюжета крутились вокруг меня до тех пор, пока я не написал «Рандеву…», а затем еще два варианта занес в черновик. Главным условием переделки является не столько улучшение сюжета, сколько обогащение новыми смыслами, как это часто было у Шекспира.
«Сердце Кощея» написано в соавторстве с А. Шпагиным. «Книга перемен» является ремейком фильма «Мешок без дна» Р. Хамдамова, а «Концерт для фортепьяно…» —воспроизведением еще не снятого фильма, у которого нет названия, но есть краткое упоминание о персонажах.
«Старая пианистка Мария Юдина живет без квартиры, без дома, кормит кошек, собак во время войны в Бухаре. (…) И она очень хорошо играет Бетховена. У нее есть два ученика: один мальчик, гомосексуалист и вор, и одна девушка, которая берет у нее уроки. Мальчик ее содержит, покупает ей комнатку, берет ей рояль. А девушка – немецкая шпионка. И вот она их всех предаст и очень хорошо сыграет третью сонату Бетховена, но поплатится и умрет».
Р. Хамдамов Из интервью в журнале «Сеанс» №57.
Текст «Концерта…» – проба пера, попытка создания очередного пастиша а ля Хамдамофф. Во всяком случае Хамдамов может воспользоваться идеями и образами «Концерта…» или оттолкнуться от них, если когда-нибудь сумеет достать деньги на фильм.
«Господин из Санкт-Петербурга» – парафраз истории авантюриста Мандро из романа «Москва под ударами» Андрея Белого, использованного в «Концерте…» Рассказы персонажей о великом князе Н. К. Романове по большей части не соответствуют подлинным фактам его биографии.
Последнее произведение «Человек, который переступил черту», перекликаясь с «Господином из Санкт-Петербурга», подводит итоги всему циклу.
Господин из Санкт-Петербурга
(прелюдия)
«Крышу ладошками выстроив храма „я“ своего, господин из Санкт-Петербурга… назовем его, скажем, фон Мерц… в кресле своем восседал, шахматной партией жизнь представляя. Изумрудную скрижаль, пальцами каждую грань ощущая, вертел непрестанно в руке. От верчения возникали видения. Туры по клеткам шагали невидимым, разрушая все на пути – прогресс наступал: там, где вчера домик стоял (бонбоньерка изящная), нынче торчал небоскреб, шпилем в небо впиваясь. Дирижабль в небе парил, птиц обгоняя – в салоне сидящие люди, как боги, смотрели на мир свысока. Кони зигзагами передвигались по площади – направо-налево раздавали казаки удары нагайками, пешками люди сновали по улицам и площадям. В театрах злодеи кололи друг друга кинжалами с уходящими в рукояти клинками, на улице предпочитали колоть настоящими. Рыцарь пера сражался против рыцаря кинжала и шпаги и… побеждал. Брокеры насмерть сражались на бирже за интересы рантье – те же в спальни свои дам приводили прекрасных, усыпали их драгоценностями, сверкающими, словно колибри, за то, что помпейские те исполняли обычаи – однако, не долго держались на пальцах колибри, как и их красота. Время текло не линейно – скачками, время было утрачено, о чем предупредил уже Пруст – Шпенглер нашел подтвержденье тому. Некто с пенсне на носу держал голову чью-то в руках, не зная о том, что ледоруб уже занесен над его головой, опустить оставалось спустя двадцать лет – мгновенье для вечности, в сущности. Фараон в попытке вернуться в свою пирамиду, с айсбергом спутав ее, погружался в водяную стихию, Титаник с собой утаскивая в глубину. Не давали стихии
