улице никого нет. Иван Иванович повернул голову к приятелю, и хотел – было снова удивиться, что сегодня время за работой так быстро пробежало, как его поразил вид Павла Ивановича. Румянец, с которым приятель пришел к нему с лица совсем сошел. И теперь оно было бледное, как у покойника!
– Может, конечно, этот голубоватый оттенок от света луны? – подумал Иван Иванович, все же отмечая, что и волосы у друга слишком черные и брови немного лохматые, смоляные. А глаза, горят каким– то торжеством, даже в темноте это видно. И что-то в друге не то. Вроде и он, а вроде и другой. Как то идет не так, как– то разговаривает по-другому. Кураж другой, – решил Иван Иванович. Хоть и выглядит он сейчас как покойник. Точно, он же девять дней как помер! – похолодел вдруг Иван Иванович, потому что профиль приятеля под светом луны уж очень был похож на тот, с которым он в гробу лежал. – Я же сам на похоронах и поминках был! Как же это?! Мы идем… разговариваем…. Или я путаю что-то…
И Иван Иванович почувствовал, как легкие мурашки побежали по всей его спине.
– Ну, ты чего?! – сказал Павел Иванович, заглянув в глаза приятеля, и усмехнувшись, какой-то недоброй улыбкой. – Ты чего, как поленом пришибленный сделался? Темноты что ли боишься?
Деваться было не куда, и, стараясь не обидеть своим дурацким вопросом приятеля, Иван Иванович, смущенно посмеиваясь, сказал: «Уж ты извини меня, Павел Иванович, но сдается мне, что ты ведь …помер?!»
Павел Иванович, снова ухмыльнулся, и, продолжая идти и смотреть вперед, стукнул Ивана Ивановича по плечу
– Да ты что, приятель! Как же я помер, если я здесь с тобой иду! Это ты, наверное, уж не одну рюмочку– то выпил. Сознайся, наверное, весь свой шкалик осушил? А!? Закусывать надо, чтобы не казалось.!
От этого хлопка, Ивану Ивановичу стало еще больше не по себе! Какая-то чужая, тяжелая рука, как будто не ударила слега, а всей своей огромной и холодной пятерней ухватилась за его спину, да и задержалась немного, прижав ее. Голова у Ивана Ивановича слегка ушла в плечи. И волосы зашевелились, они вставали волоском за волоском, когда холодная волна страха побежала теперь по его голове. Иван Иванович почувствовал это. Но, поежившись, он подумал: «Наверное, я что-то путаю. Не может такого просто быть! С мозгами моими что-то, неужели от того, что на голодный желудок выпил.» Иван Иванович осторожно посмотрел на друга, и решил, что эта бледность его лица точно от лунного света, а удар сильный и неприятный, потому что Павел Иванович всегда здоровее его был, а сейчас просто дружеский удар не рассчитал. Иван Иванович продолжал шагать по дороге с приятелем, и старался уложить в голове все свои неправильные мысли. Он постарался настроить себя на уютный шум трактира, где сейчас, наверняка полно посетителей, представил тарелку горячих щец, и приятный разговор с другом.
Но успокоившись, и предчувствуя хороший вечер, вдруг подумал, что больно длинная дорога. Уж давно должен был попасться на пути знакомый трактирчик, но его, почему то, все еще не было! Иван Иванович судорожно пытался понять что-то, глядя под ноги, но мысли бежали
