Говорил о законе и беззаконии. По ходу, на повышенных тонах, обзывал «подонками» и «негодяями», воображаемых и несогласных оппонентов. То ли бранился по-отечески, то ли чувственно переживал от сердца, было не понятно. Оратор увлекал толпу крепкими выражениями, театральной мимикой и жестикуляцией, входя честно в образ по системе Станиславского.
Это Жириковский, «новый русский» политик – пояснила Лейла.
Всё было необычно и зрелищно, забавно и интересно, потому, что такого ещё не было. А глава государства, напротив, излучал глубокое добродушие и, находясь хорошо под мухой, пародировал сам себя, к удовольствию публики.
Позже поймёт Андрей, что на цирковой арене страны, каждый по-своему изощряясь, привлекал внимание к собственной персоне. Изобретательно демонстрируя новую мораль: «Всё, что плохо – это очень хорошо, а если гадко – вовсе замечательно! А мерзко – брависсимо!!!»
Аплодисменты.
В гостях Лейлу встречали, как японского дипломата. Она любезно жеманилась. Цвела и пахла веткой сакуры. Подставляла целовать ручку Марку Израйлевичу. Важно нашёптывала тёте Фире грандиозную чепуху и по-приятельски хихикала, выпрыгивая плечиками из блузы.
Фира Самуэйловна жаловалась на суровую жизнь, накрывая на стол. Увесистые фарфоровые блюда музейными экспонатами возникали на белой скатерти. Глубокую китайскую салатницу с ажурными кружевными боками окружили разнообразные формы живописных тарелок, раскрываясь фарфоровыми бутонами. Демонстрируя столовую роскошь.
– Хорошие сны снятся тёте Фире, – шепнул Андрей Лейлочке.
С китайской улыбкой она теребила отполированным коготком золотую цепочку с кулоном. Хозяйка выплывала из кухни с хрустальной вазой.
Андрей вышел на балкон. Выпустила огонёк зажигалка. Язычок облизал сигарету пламенем и спрятался, как маленький злобный демон.
Появился двоюродный племянник Марка Израйлевича, Боба Маркович с супругой Жужей и увесистой золотой цепью на шее.
Андрей заметил, что у всей приходящих и уже пришедших, золотая цепура являлась, обязательным атрибутом, как у дуба, который произрастал у известного лукоморья.
Лейла представила его Андрею – Боба, мой бывший муж.
Боба, в свою очередь, представил бывшей жене нынешнюю супругу. Потом Жужа и Боба обнялись и, как дружная семья, закурили на брудершафт. Супруга Бобы жадно поедала дым, стреляя утомленным глазом. Черная ресница крылом бабочки разгоняла волшебное облако.
– Не могу избавиться от назойливой привычки, – по-приятельски призналась она Андрею, кокетливо выпуская колечко, вертя в пальчиках изящную сигаретку.
– Да, месть индейцев европейской цивилизации. Ничто не проходит бесследно.
Огоньками сигарет замигало небо. Сизый дым млечного пути потянулся от балкона в чёрную таинственную бесконечность геометрических созвездий над головой. А город, отражаясь внизу, раскуривал свои
