раз зашел слишком далеко в своих проказах и пощады ему не будет. Вчера, пробив брешь в деревянном заборе, он проник во двор, где сушилось белье. Если бы козел сжевал принадлежавшие мальчишкам подштанники или даже сорочку Юджинии, он был бы прощен. Но на этот раз глупое животное покусилось на украшенный светло-вишневыми лентами парижский чепец миссис Бельмонт, которым она дорожила сверх всякой меры. Когда она увидела то, что осталось от чепца, а именно жалкий, измятый цветочек из лент, с ней случилась истерика.
– Отведите это несносное животное к Бартоломью! – приказала миссис Бельмонт охрипшим от крика голосом. – И чтоб я больше не видела здесь эту скотину!
Юджиния, которой предстояло уложить спать плачущих близнецов и десятилетнего Джека, отложила поход к Бартоломью до завтра. Она надеялась, что утром, когда страсти улягутся, Эрика помилуют. Однако гнев миссис Бельмонт, которая вынуждена была лечь спать, не надев свой любимый чепец, за ночь только усилился. Она была непреклонна в своей решимости избавиться от козла.
– Джини! На помощь!
Юджиния оглянулась и увидела, что ее братья-близнецы, Бенджамин и Берти, залезли в колючие заросли живой изгороди и застряли там.
– Мы не можем выбраться отсюда, Джини!
– Стойте, не двигаясь, иначе вы порвете одежду! Что скажет мама?!
Мальчики замерли, и Юджиния, передав веревку Джеку, который старательно сдерживал слезы, бросилась на помощь близнецам. Эрик был любимцем детей. Впрочем, Юджиния знала, что близнецы очень быстро переключат свое внимание на что-нибудь другое, когда козла уведут со двора. А вот Джек будет еще долго страдать, скучая по Эрику. Он обожал животных, и Юджиния поощряла его интерес к братьям нашим меньшим. Недавно он подобрал и выходил сороку со сломанным крылом, а потом отобрал у кошки пойманную, еще живую мышку и выпустил ее.
– Джини, быстрее! – ныли близнецы, пока она высвобождала их из колючего кустарника.
Когда восьмилетние проказники наконец оказались на свободе, Юджиния с притворно сердитым видом попыталась отругать их. Однако они, не слушая ее, стали бегать наперегонки по дороге.
Юджиния тяжело вздохнула. Она устала от бесконечных проблем, которые вынуждена была решать. То ей нужно было успокаивать мать, то спасать неугомонных братьев, то увещевать отца, отговаривая его от совершения очередной махинации.
Стоял погожий летний день: солнце ярко светило, щебетали птички. Интересно, чем занимались в это время ее сверстницы? Наверное, ездили в гости к подругам, устраивали пикники, встречались с симпатичными молодыми людьми, которые говорили им комплименты и украдкой срывали с их губ поцелуи, пока отворачивались компаньонки. Несмотря на искреннюю любовь к близким, доставлявшим ей массу забот, Юджинии вдруг захотелось снова оказаться в пансионе мисс Дебенхем. Она с нетерпением ждала каникул, но приехав наконец домой, затосковала по подругам. Когда она находилась среди них, ее жизнь, казалось, была наполнена волнующим ожиданием счастья.
– Юджиния! – окликнул сестру Джек, дергая ее за рукав, чтобы привлечь
