и девок, что до сих пор вятичи не могут оправиться от понесенного урона. Второй раз пытать свою судьбу он не хочет. И пусть князь Киевский его не обессудит.
Глава 10
В Киеве, между тем, жизнь текла по заведенному наместником каганбека Хазарского обычаю для своих ближайших помощников, купцов и ремесленников, подавляющее большинство которых были иудеями, – опорой власти наместника над всеми остальными. Обычаи эти включали в себя соблюдение субботы, всех иудейских праздников и соответствующих обрядов, обязательное посещение синагоги, употребление только кошерной (чистой) пищи и не в последнюю очередь владение оружием, начиная от подростков до глубоких старцев, не исключая женщин. У наемников-хорезмийцев были свои обычаи и свои обязанности: день и ночь охранять покой в городе, не вмешиваясь в распри между киевлянами, если они не выходят за пределы их кварталов и общин, но пресекать со всей решительностью любое волнение, выходящее за эти пределы, могущее захлестнуть весь город.
Для киевлян – без различия возраста, пола, места проживания, вероисповедания и занимаемого положения – были составлены строгие правила, о которых время от времени им напоминали глашатаи и развешанные в людных местах грамоты. Прежде всего – запрет носить оружие. Вплоть до засапожных ножей. И даже хранить его в доме. Запрещалось появляться на улицах в темное время суток; оказывать сопротивление и даже неуважение патрулям хорезмийцев; появляться вблизи детинца в любое время суток; продавать свои изделия выше назначенной чиновниками наместника цены; хранить у себя золото и серебро; собираться более трех человек в одном месте; громко разговаривать, тем более кричать; препятствовать иудеям следовать в синагогу и приближаться к ней ближе ста локтей; держать голубей и собак; – всего сорок четыре пункта. И за нарушение любого из них – смерть! В лучшем случае – продажа в рабство. Часто всем семейством.
Утро выдалось солнечным, теплым, ласковым. С низовий Днепра дует ветерок, напоенный запахами расцветающей степи. Ласточки подновляют гнезда под стрехами крыш, мелькают в воздухе с радостным щебетом, возвещая людям, что холода ушли и не вернутся. Но в городе не чувствуется радости, он будто опустел, лишь дымки над крышами подтверждают, что он жив, но затаился в мрачном ожидании каких-то событий, о которых киевляне шепчутся с оглядкой, но что за события их ожидают, знают одни лишь боги.
Улицы пусты, лишь шаги патрулей хорезмийцев нарушают тревожную тишину, да верующие христиане, выглянув из калитки на улицу и не заметив никакой опасности, поспешают в церковь к заутрине, да неспешно шествуют в синагогу иудеи.
Самуил бен Хазар покинул свое ложе, лишь прикоснувшись к юной киевлянке, доставленной ему вечером, вымытой и умащенной всяческими благовониями. Вчера он мог оросить простыню алой кровью девственницы, но день был испорчен сообщением, что князь Святослав находится в трех-четырех переходах
