и изредка это выходило у неё наружу. Но и взять детдомовского супруга категорически не желала. Каждый раз в ответ на его предложение усыновить или удочерить какого-нибудь несчастного малыша, Вероника со свойственной ей холодной злой иронией и прагматизмом резко отвечала, что не желает генетических экспериментов в их семье. Ведь никто не сможет им гарантировать, что порочная наследственность не проявит себя со временем в непонятно кем зачатом ребёнке, которому они отдадут всю свою любовь, а взамен могут получить настоящий ад, из которого не будет спасения. Ведь нельзя же назад вернуть подростка, словно взятый на прокат велосипед… Но главное, что карьера и работа для неё всегда стояли и будут стоять на первом месте.
– Куда ходил? – сразу став холодной и деловитой, спросила Вика, когда они вдвоём вышли в коридор.
– За своей старой фуражкой, ты же видела.
– А почему так долго?
– Хотел переставить машину на другое место, а мотор как назло никак не заводился.
– Вот она, – твоя ржавая развалюха! – торжествующе воскликнула жена. – Говорю тебе: эту рухлядь давно пора спихнуть куда-нибудь, а ты с ней до самой пенсии готов носиться, как со списанной торбой!.. Господи, я даже буду рада, если половину её убьёт трамваем, и нам придётся купить новую машину!..
За столом тесть стал ещё более говорлив – много рассказывал о своём новом романе. О том, что по решению Государственного комитета при Совете Министров СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли книгу принял союзный трест «Госиздат» для массового распространения по всей стране. И вероятно роман будет выдвинут на Госпремию.
– Тема нужная и своевременная, особенно для молодёжи, – едва не урча от удовольствия, рассказывал писатель. – Не Мопассана же бесконечно переиздавать с Дюма! Чему эти пронафталиненные буржуазные писаки могут научить наших молодых людей, которые итак уже порядком заражены всякой их западной рок-музыкой, мелкой мещанской психологией, модой на иностранные тряпки. Так что всё правильно. И надеюсь, что скоро мне пойдут солидные потиражные отчисления, – старик Донцов радостно потирал холёные руки. – И знаешь что, зять, решил я вам с Вероникой сделать большой подарок с этого дела. Мне-то самому в моём возрасте уже немного надо… – Тут старик переменился в лице, хитро глянув на дочку с затем. – Хотя, знаете какое я тут на днях сделал открытие? В каждом человеке в старости, если он совсем не впал в маразм, как бы продолжают жить несколько личностей.
– О, поосторожней с этим, папа! – иронично предупредила Вика. – Недруги только этого и ждут, чтобы спихнуть тебя с должности.
– А ты не смейся, дочка, я хоть и старый чудак, однако не старый мудак, а это согласись две большие разницы. А насчёт недругов не бойся, в моём департаменте против хозяина ни одна шавка не посмеет голос поднять, я их во как всех держу!
Продемонстрировав крепко сжатый кулак, Донцов снова обратился к зятю:
