и абсолютно новых навыков в управлении ею. Что-то из прошлого, конечно, было полезно в новой профессии, но многое служило скорее тормозом в ее освоении. И преодолеть в себе старые представления сложившимся летчикам было не так-то просто. Ведь даже по составу приборов и систем управления космический корабль мало чем напоминал кабину МиГа. Здесь все было абсолютно другое. Лишь некоторые приборы отдаленно напоминали авиационные. Вот и приходилось вчерашнему авиатору снова и снова пытаться перекраивать себя, словно заново учась ходить.
Проблема усугублялась тем, что за каждую ошибку тебе без всяких скидок снижают бал, а в итоге за заваленную тренировку ты вообще можешь лишиться места в космической ракете. А тут ещё за твоими мытарствами с любопытством наблюдает целая толпа журналистов! Было от чего потерять самообладание. Но инструктор на тренажере безжалостно даёт тебе всё новые сложные вводные и требует быстрых, точных решений. Чтобы справиться нужно забыть обо всём лишнем и полностью сконцентрироваться на работе. Иначе ничего не получится.
Но Николай никак не мог совладать с собой и продолжал допускать косяки. Вёл себя как салага курсант-первокурсник: при включенной системе ориентации занимался проверкой оборудования; без команды с пульта зачем-то пробовал двигать ручку ориентации. «Чисто машинально», – пытался оправдаться он.
Вскоре всё стало выглядеть совсем скверно. Потому что, если в самом начале тренировки напарник слишком дёргался, суетился, то к концу её весь как-то сник. И работал теперь замедленно, «без огонька»: неумело распределял внимание, оттягивал принятие важных решений, что в условиях цейтнота приводило к новому валу ошибок. Промахи нарастали, словно снежный ком. Вся программа тренировки начинала заваливаться под откос. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.
При ускорении темпа работы Коля ещё больше начинал ошибаться, а инструктор безжалостно взвинчивал темп, будто стараясь окончательно добить парня. К этому всё и шло. Беркут ясно видел, что если сейчас не вмешаться, то через час встанет вопрос о замене напарника, а он этого не хотел.
Хотя, с другой стороны, космонавтам, как истинным шахматистам, положено уметь шустро решать сложные многоходовые комбинации. И чем быстрее ты решил, тем выше оценка инструктора. А главное, допущенная оплошность – там, на высоте нескольких сотен километров, сразу повлечёт за собой ухудшение ситуации, из которой в итоге можно и не выбраться, навеки застряв на орбите. И хорошо, если ты сам или твой напарник вовремя заметит оплошность и продублирует команду. Но ведь не исключался и такой вариант, когда ты сам обязан быстро парировать аварийную ситуацию. Напарник же явно не справлялся. Николай забывал докладывать, не указывал время доклада, неумело ориентировал корабль. Даже перепутал левый разворот с правым, в результате чего проблема с ориентацией корабля лишь обострялась.
Некоторые наверху ещё пару недель назад
