Николай Кулик не какая-нибудь там мелочь, чтобы его контрабандой в семью протаскивать. Я между прочим, без пяти минут космонавт и Герой всего Советского Союза. А это повыше ваших генералов и дипломатов! Так что с ребёночком, милая Маша, повременить нам придётся, пока я сам не решу». Сказал так и вдул ей по самое не могу. Два раза подряд. А потом наполовину бесчувственную, но счастливую безмерно отправил на такси к родителям. Не огорчать же бедолагу, что у меня таких «невест» – пол-Москвы, хоть конкурс на замещение вакантной должности жены объявляй! Николай Степанович Кулик теперь самый завидный жених в столице!
Дружкам Кулика рассказ понравился. Павел же лишь снисходительно хмыкнул: в целом неплохой ему достался ведомый, вот только заливать и выпендриваться уж больно горазд!
После перерыва слово взял генерал Камчатов:
– Я спокоен за этот полёт, товарищи. Этим офицерам действительно не надо напоминать о долге. Командир основного экипажа – боевой лётчик. Два года назад во время испытаний нового реактивного двигателя гвардии подполковник Павел Беркут отказался катапультировать, и с огромным риском посадил горящий самолёт, чтобы конструкторам легче было устранить технический изъян. Тогда он получил серьёзные ожоги, многие думали, что его спишут с лётной работы, а он уже через три месяца вернулся в строй. Вот какой это лётчик! Если вдруг война, то лучшего ведомого мне не найти. Он настоящий советский человек, и коммунист!
При упоминании того случая Павел невольно внутренне сжался. Ведь он тогда едва не погиб. Вообще-то машина была хорошая, но на тот момент ещё слишком «сырая» со множеством дефектов. Но в том-то и состоит работа испытателя, что ему часто приходиться учить перспективный самолёт летать, попутно помогая конструкторам избавлять только рождённый в их КБ истребитель или бомбардировщик от «детских болезней». Один из таких дефектов едва не стоил ему жизни….
Павел будто снова пережил тот тревожный день. В ушах зазвучал мелодичный женский голос, невозмутимо предупреждающий о пожаре. Голос системы бортового контроллера раз за разом предлагал ему катапультироваться. В конце концов он так достал своей приветливой заботливостью, что Павел не выдержал и огрызнулся в ответ на очередное предложение покинуть горящую машину:
– Да заткнись же ты наконец!
Мало того, что в тот день он возвращался на аэродром, волоча за собой с высоты двенадцать километров густой шлейф чёрного дыма, и что спину начинало всерьёз припекать от пожирающего хвост самолёта пламени, так ещё у самой земли горящий самолёт начал предательски рыскать по курсу, что не предвещало ничего хорошего!
– Разворот под девяносто, я на подходе, – подробно проговаривал все свои действия пилот, зная о том, что работают магнитофоны голосового регистратора и ведётся запись на несгораемую проволоку, которая даже в случае его гибели поможет инженерам восстановить хронологию последних минут полёта. – Система бортового пожаротушения
