с вами! – хохотнул другой сослуживец.
– Так я спокойных путей не ищу, – ответил им Беркут. – Меня ведь никто в Отряд космонавтов на аркане-то не тащил, я добровольно туда пошёл. Даже брать долго не хотели из-за предельного возраста. Я по их меркам уже старик. Сами знаете, несколько лет свой первый полёт ждал…
Павел был очень благодарен парням, пожалуй, нигде больше он не чувствовал себя так хорошо, как среди них. Только им было дано понять его, ведь лётчикам-испытателям тоже часто приходится идти на огромный риск ради того, чтобы конструкторы нового самолёта получили бесценную информацию. И всё же не дай бог никому из них оказаться на его месте, ощутить такой же свистящий пролом в душе…
– Ты на нас не обижайся, брат! – попросил за всех Василь, когда они вышли вдвоём подышать воздухом – Нам ли с ребятами не понимать, что такое настоящая испытательная работа. А вам космонавтам геройские звёзды не зря дают.
Павел внимательно взглянул на бывшего начальника, и всё же решил спросить, хотя до последнего сомневался, стоит ли.
– Василь Трофимыч, ты ведь принимал участие в опознании останков Гагарина.
– А что это ты об этом вдруг вспомнил? – удивился Власов.
– Да разговор у меня недавно состоялся с одни журналистом, – соврал Беркут. – Вспомнили мы о той катастрофе, журналист сказал, что приехал в тот лес только на третьи сутки. А я о тебе подумал, ты ведь вроде там сразу оказался?
– Верно, – не без гордости подтвердил Власов. – Так уж вышло, что я помог опознать его останки. Не сказать, чтобы я был лично с Гагариным так уж близко дружен, но иногда мы оказывались в одной компании, как в канун его гибели.
Василь был немного навеселе, благодушен, и ему захотелось рассказать о своём участии в историческом событии. По его словам, он оказался на месте гибели знаменитого космонавта одним из первых. И так уж случайно совпало, что накануне он с Гагариным и с ещё одним космонавтом пошли в гостиницу «Юность», близ стадиона «Лужники», к парикмахеру, у которого Гагарин обычно стригся. Звали парикмахера Игорь. Юра сидел в кресле, а друзья смотрели, как ему делают модную в то время «скобочку». И вот когда Игорь начал править «скобочку» бритвой, бывший с ними третий товарищ, кажется это был Алексей Леонов, ему и говорит: «Смотри, Игорь, не срежь у Юры всю красоту». А была у Гагарина родинка, коричневая такая, ровненькая-ровненькая. Парикмахер ответил: «Да я знаю, много раз его стригу и все время обхожу ее, эту родинку».
– Но за секунду до этого я первым предупредил парикмахера: «поосторожней с лезвием!». Громко так сказал я ему, – рассказчику отчего-то явно хотелось подчеркнуть свою особую роль в том, вроде бы незначительном эпизоде. После этого он продолжил:
– В тот момент я ещё обратил внимание, что у одного моего знакомого маклера с ипподрома, – Жоры-«лимонада», точно такая же родинка сзади на шее. Правда, потом тот парень погиб. Обходил как обычно перед заездами
