объемы. С другой стороны, она знала о излюбленной привычке соседки – с вечера до поздней ночи посидеть у телевизора, а с утра подольше поваляться в постели. В свое время Нина Кузьминична работала кассиршей в местном кинотеатре, где сеансы начинались после обеда, что давало возможность не подскакивать на работу ни свет ни заря, не лететь по городку сломя голову, но вести «гламурный», спокойный образ жизни.
Кинотеатр, почему-то с названием «Восток», был единственным в округе на расстоянии добрых двадцати километров. Участие и дружба с кассиршей сулили своевременность приобретения входных билетов, причем на лучшие места. Особо значимой дружба становилась, когда крутили новые, кассовые, востребованные художественные картины. Социалистическая действительность непременно сопровождалась дефицитом товаров и услуг, что в свою очередь, обусловило безотказную работу принципа – «ты мне, я тебе». Народ, как всегда и везде, любил зрелища, которые ограничивались в городишке исключительно просмотром кинофильма. Нина Кузьминична была всегда востребована населением. На премьеры, не выходя из кассы, она умела распродать половину мест в зале, а то и весь зал. Ей звонили – она откладывала. Ее просили – она бронировала собственной бронью, четко различая кому какие места положены по рангу.
Старания не пропадали даром, ей, невзрачной кассирше, открывались все служебные входы во все магазины округи. На свою, прямо скажем, смешную зарплатку, покупала импортные модные вещи. И здесь Нина Кузьминична, деревенская девчонка с восемью классами образования, сумела проявить свою деловую, коммерческую хватку. Природный нюх на качественную, ходовую одежду, обувь, предметы быта, косметику, подсказывал ей, что и в каком количестве лучше покупать. Она не хватала все в подряд, как многие в то время, только бы бирка висела на иностранном языке. Наоборот, брала лишь то, что гарантированно пойдет. Загоняла товар втридорога и выручкой обязательно делилась с «подельницами», такими же как сама – женщинами с маленькой зарплатой и на «хлебном» месте.
Понятно, что знакомых у нее было много, с деньгами и жильем – полный порядок. Отчаянно не везло только в личной жизни, не задерживались рядом с ней мужики. То ли не могли они соперничать с ее ушлостью, практичностью, рациональным, изворотливым умом. То ли она не терпела рядом захребетников и альфонсов. Ведь, как правило, к сильным, умелым женщинам льнут мужчины слабые, ленивые, словом, ведомые во всех отношениях. Она же искала под стать себе – активного, самостоятельного, хваткого. Видно не случилось на жизненном пути встретить настоящего мужика, а «усыновлять» лоботряса не захотела. Так и осталась в старости одинокой, впрочем, понятия одиночества, как и самой старости, для Нины Кузьминичны были весьма относительны. Знакомых хоть заметно и поубавилось, да и времена изменились, но ведь активный характер сохранился, а с ним и кипучая деятельность. Теперь она занималась общественной работой, ощущая себя, как рыба в воде.
Любовь
