тебя обыскались, вот что!
– У меня нет родителей. – Ее голосок стал еще тише. – Я жила в монастыре, а потом встретила Иштвана и сбежала с ним.
Морган шагнул к ней и ткнул пальцем в землю:
– Снимай! И дуй в свой монастырь. Твой Иштван – черный маг, демон.
Не сводя с него глаз, она дрожащими пальцами расстегнула замочек, размотала нить – ожерелье оказалось чуть ли не с ее рост длиной. Жемчужины аккуратной горочкой легли на снег. В тот же миг Манна девочки ярко вспыхнула – красивая, здоровая, искаженная лишь серой рябью страха. Морган словно выбрался из сумрака лесной чащи на залитый солнцем луг. Аж вспотел от облегчения. Не околдована, просто обманута. Иштван – не раб Асура. Какой-то Сур, прикинувшись перед маленькой дурочкой дикарем, соблазнил ее и увез на край света, чтобы втайне от всех удовлетворять свои странные сексуальные надобности. Сирота, монастырская воспитанница. Пропади она – искать никто не станет.
Морган отошел в сторону, освобождая дорогу. Прошмыгнув под его локтем, малявка развернулась к нему лицом и начала медленно пятиться, пока не натолкнулась спиной на стену, а потом опрометью бросилась вниз. По снегу зашуршала кожа плаща – заключительную часть спуска девчонка пролетела кувырком. Морган провожал ее внутренним зрением. Поняла ли она, как вернуться? Конечно, прямо домой она не попадет, ее выкинет в ближайшие к монастырю врата. Если она достаточно хорошо настроится. А если нет? Эти мысли поселили в душе беспокойство. Пока расстояние не разорвало связь с ней…
«Возвращаешься в замок. Забираешь свое барахло – все до последней ленточки. И бегом до врат. Входишь в них с намерением вернуться домой. Если попадешь в незнакомую местность, идешь в ближайшую деревню, находишь священника и просишь его помочь тебе добраться до дома».
И что за врата у Иштвана? На Ледяшке знают всего два портала – этот и на побережье. Побережье посещается охотниками: будь Иштваново логово там, они бы давно наткнулись на него. Значит, существует третий. Занятно.
Спустя несколько минут пылающий факел исчез, Морган уловил слабую силовую волну принявших девочку врат. Теперь по ее свежим отпечаткам он выйдет на Иштвана.
«Боги, только бы не вооруженная толпа с той стороны врат!»
Если станет ясно, что в одиночку не справиться, придется возвращаться домой и набирать отряд – это целая морока; Иштван двадцать раз успеет слинять, а усиливающийся к вечеру мороз уничтожит отпечатки.
Морган сел на пятки перед горкой жемчуга, приблизил к ней ладонь: рука колко запульсировала. Дело рук профессионала. Гения. Ожерелье нужно показать мастеру, а в первую очередь – Илласу. Придется тащить их сюда. Потом. Морган на всякий случай закидал ожерелье снегом. Сперва Иштван.
Весь путь до врат он молил Богов о чуде – чтобы Иштван оказался безобидным, обиженным на весь мир дурачком, без памяти влюбленным в эту голубоглазую малютку. Только вот мастера, изготавливающие такие обереги, не бывают безобидными, особенно если они обижены на весь мир. А дурачки не селятся на мертвых
