актёр на сцене перед многотысячной толпой. Для всех этих людей существуешь только ты, и только ты важен, прекрасен, неповторим и дороже любых богатств и даже родных. Этот чистый кайф и наркотик заставляет известных людей раз за разом переламывать себя и делать, что угодно, лишь бы получить очередную дозу этой невероятной, обжигающей любви, которая заставляет их сердца биться и наполняет жизнь смыслом, счастьем, силой. В свою очередь поклонники чувствуют себя обласканными в ответ, хотя мало кому из них удавалось кончиком пальца коснуться своего кумира. Но одно существования этого человека на одной с ними планете делает их счастливыми и даёт надежду. Это то, что нужно и мне. Ибо я – небо.
-2-
В одном многоэтажном доме, каких на этой планете тысячи тысяч, на балконе стояла девушка и, слушая музыку через наушники, глядела выше крыш. Ей было 20 лет. Сутулые плечи, каре, выкрашенное в пустой рыжий цвет, много браслетов на запястьях, домашний серый костюм, который несколько скрывал её нездоровую худобу – так она выглядела со стороны.
– Света! – окликнул девушку из комнаты громкий женский голос. – Света! К тебе пришли!
Бросив последний долгий взгляд на вечернее небо, девушка покорно пошла на зов, точно зная, кто её ждёт в коридоре, вежливо общаясь с матерью.
Данил приехал к ней около восьми вечера, так они договорились сегодня утром в институте. Он был рад прогуливаться с ней вечером в парке и был готов ехать для этого через всю Москву, возвращаясь потом домой ближе к 12 ночи домой. Сейчас же, в конце октября, темнеть начинало быстрее. Это его не волновало, он боялся другого.
Каждый раз, как они оказывались на улице или сидели в кафе около окна (другие столики категорически не нравились девушке), он замечал на её лице то самое выражение лица, которое сводило его с ума. Можно ли представить себе, что когда-нибудь он будет ревновать свою девушку не к какому-нибудь конкретному человеку, а к небу! К этому огромному куполу над их головами. Он пережил бы, если бы Света стреляла глазами, привлекая к себе внимание молодых людей, но её поведение было безупречным в этом плане и ему не в чем было упрекнуть свою девушку.
Стоило им выйти на улицу, она неизменно поднимала глаза вверх и смотрела на небо, жмурясь от удовольствия, улыбалась сладкой улыбкой. Иногда в такие моменты с губ Светы срывался вздох, как обычно выдыхают при особой близости. И Данил наблюдал за этой изменой, стоял и ничего не мог поделать. Он был бессилен противостоять такому могучему сопернику, как небо, огромному притягательному для неё небу. Иногда ему казалось, что он сходит с ума.
С друзьями он не решался обсуждать этот забавный любовный треугольник, и от этого всё больше замыкался в себе, что насторожило приятелей, но не помогло им выведать причину его угрюмости и задумчивости.
Вот и сегодня. Какое-то время они шли рядом, бок о бок, душу в душу, как казалось Данилу, и вдруг она поднимает глаза к небу и всё: уже вся – там, вся без остатка, его рядом с ней больше не было. Любимая им девушка была вся в небе.
Терпеть это было больше невозможно! Он резко остановился и разжал свои руки, выпуская её кисти. Она оторвала взгляд от своего «любовника» и недоумённо и даже недовольно воззрилась на Данила.
– В чём дело? – спросила она. – Ты чего?
– Света, так больше продолжаться не может! – Данил прервал её, решив, что сейчас или никогда.
– Что? Ты о чём? – она приблизилась к нему, с глазами полными недоумения и отчаяния, но в них отражалось небо, огромное безграничное небо!
– Хватит! Я больше так не могу, я схожу с ума! – он невольно отшатнулся от неё, от её глаз, полных неба.
– Да что происходит? – проворчала девушка, отводя взгляд. – Что я не так сделала?
– Что не так? – Данил с силой вытер лицо, пытаясь сдержать гнев, рвавшийся наружу. – Небо! Вот что случилось!
– Небо? – недоумённо перепросила Света, дёрнув головой. – Причём тут небо?
– То как ты смотришь на него это же… это же уму не постижимо! Я не могу соперничать с небом, ты понимаешь?
– Нет, – повела угловатыми плечами Света. – Не понимаю, объясни.
– Ты смотришь на небо так, как будто… как будто…
– Как будто, что? – девушка требовательно нахмурила брови.
– Как будто на своего парня! – выпалил Данил.
– О Господи! – Света отвела взгляд, смутившись.
– Скажи, что это не так? Ну, скажи? Скажи? Ты смотришь на него так, как должна смотреть на человека!
– На тебя, – поправила она его, пугая его своим самообладанием.
– Да, на меня! О Господи, подумать только: я ревную! И к кому? К небу! Свет, я не знаю, что делать. Это не тот соперник, с которым я могу соревноваться. Ты вся
