и тоже направилась прочь. Я вбежал на дюну и смотрел, как эта армия удалялась, не зная, как мне их остановить и упросить отпустить меня. Мои ангелы пронеслись у меня над головой, догоняя своих собратьев. Прошло какое-то время, и вскоре я остался совсем один. И это было только начало.
…
Противостояние
Вспомнив свой разговор с Эукариотами и всю свою последующую жизнь среди них, мне хотелось как можно быстрее поделиться этими воспоминаниями и предупредить человечество о том, куда оно движется. Хотелось всё выплеснуть из себя, закричать на весь мир… но вся эта реальность с какими-то конкурирующими медийщиками, захватившими власть, женоподобными продюсерами, контрактами, шпионами, разговаривающими языком Достоевского, но скорее в каком-то кафкианском романе…
…Вполне реально замаячила впереди перспектива стать этаким экспонатом, которого будут показывать публике для её увеселения. Кому я буду это всё говорить!? И даже если мне дадут слово, кто его услышит и как воспримет?!
Постепенно в комнате становилось всё светлее и светлее, создавалось ощущение восхода солнца, приятного летнего утра – даже птицы защебетали где-то приглушённо. Ещё через некоторое время в палату зашла Сирена, с другим цветом волос – в этот раз пепельным, но в той же одежде и с тем же запахом – она, конечно, очень сексуальна. Жаль, что лесбиянка.
– Kak chustvie?[25]
– Отличное чувствие, – я даже улыбнулся ей, пряча диск под подушку.
– Wou! Pryam krasavec iz retro-filmav.[26] Она тоже улыбалась во весь рот.
– Да ты что! Меня уже закончили омолаживать?
– Yes! Glyante.[27]
Я с трудом встал с постели и, хромая, подошёл к зеркалу. И почему они ничего не делают с моими ногами? На меня смотрел чувак явно из голливудских фильмов. Какой-то прям Шон Коннери с аккуратной седоватой бородкой.
– Я тебе нравлюсь, Сирена?
– Vi snova? Ya je gavarila.[28]
– Помню-помню. Но, может, тебе просто не попадался нормальный мужик до сих пор? – Я вспомнил этого Минха и попробовал посмотреть на неё максимально брутально.
– Eta ge-ne-ti-ka!
Очередной урок из школьной программы вспомнила.
– Что значит – ге-не-ти-ка? Мама – тоже лесбиянка?! – Я спросил с иронией, но даже не был готов к ответу.
– Obi mami. U menya ne bilo papi – minya rajali i vaspityvali MAMI![29]
На какое-то время у меня пропал дар речи. С одной стороны, я не понимал, как это возможно, с другой стороны, догадывался, что медицина явно за 100 лет продвинулась, но… Было ещё кое-что…
Я с ужасом стал понимать, насколько положение ухудшилось с тех пор, как я заснул в окружении своих монахов, чтобы победить смерть… Эукариоты были правы – человечество сошло с ума. Оно реально отменило все существовавшие миллионы лет условия естественного отбора. И продолжает отменять – будто остановиться не может. Будто наш мозг подхватил какой-то вирус, чья задача повернуть движение эволюции вспять…
– Сирена,
Как самочувствие?
Оу! Прямо красавец из ретро-фильмов!
Да! Посмотрите!
Вы снова? Я же говорила.
Обе мамы. У меня не было папы – меня рожали и воспитывали МАМЫ!
