очереди скользнули за угол. В замке стояла пронзительная тишина, лишь ветер завывал в треснутых стеклах окон. Добравшись до лестницы для слуг, Шафира мягко отстранила Великую, делая шаг вперед:
– Госпожа, давайте я. Держитесь за мое плечо.
Ступени утопали во тьме. Дьярра не видела ничего, кроме слабого отблеска лазурита Кольца сквозь ткань повязки на левой руке, которой она судорожно вцепилась в плечо Шафире. Пролет, поворот, пролет, поворот, пролет, поворот. Через какое-то время Дьярра перестала гадать, когда они наконец уже спустятся – ступени казались бесконечными… А ведь еще малышкой она бегала по всему замку, и кубарем могла скатиться с любой потайной лестницы, не тратя на нее больше митты. Может, это остаточное действие яда?..
Внезапно остановившаяся Шафира застала ее врасплох. Великая вполголоса спросила:
– Что случилось? Враги?
– Нет. Мы пришли, – Шафира медленно потянула скрипучую дверь, и девушки замерли на пороге. Теплая лунная ночь окутывала внутренний двор замка, ветер гулял по пустынной замковой площади, и Дьярре вдруг стало страшно от этой картины. Но она – вождь, предводитель, Великая, в конце концов! Собрав волю в кулак, Дьярра деловито спросила:
– Как мы откроем ворота? Нас же заметят!
– А мы не будем их открывать, – глаза Шафиры азартно блеснули. – У конюшен есть задние ворота, вы не знали?
– Но они же всегда закрыты… – начала Дьярра и тут же осеклась. Так было при ее отце, а сейчас…
– Туда Алдок направлял телеги с продовольствием, дабы простолюдины не раздражали его Великий взор, – Шафира презрительно скривилась. – Но сейчас высокомерие Вашего родственника нам на руку.
Дьярра удрученно кивнула, кляня дядю, на чем свет стоит. Стыдиться своего народа? Брезговать работой тех, кто служит родному княжеству? Это – низость для любого Правителя! Это – позор для любого вождя!
Тем временем Шафира, оглядевшись, прошептала:
– Пойдемте вдоль замка. Стражи перестали нести ночной караул давным-давно, но лучше нам не рисковать.
…Девушки медленно шли вдоль высоких стен замка, скрываясь в их тени. Путь до конюшен показался Дьярре вечностью. Она вздрагивала от каждого порыва ветерка, беззвучно себя за это ругая. Великая, боящаяся темноты и шума безобидного ветра! Отец бы над ней смеялся до слез дня три!
Пока Дьярра занималась самобичеванием, Шафира уже добралась до конюшен и открывала непослушные створы конюшен. Проскользнув внутрь, девушки перевели дух. Дьярра осторожно поинтересовалась, стараясь говорить как можно тише:
– Здесь никого нет?
– Нет, – Шафира направилась к заднему выходу. – Конюха убили с полвесны назад, а последнее время лошадьми занималась я.
Девушка распахнула задние ворота. Лошади, проснувшиеся еще при приходе девушек, стали нервничать и бить копытами.
– Остались одни старые клячи, – Шафира пошла вдоль стойл, успокаивая лошадей и поглаживая их между ушами. – Но
