е были. С другой стороны, дома у меня определенно не было слегка вздувшегося не очень свежего трупа, висящего под потолком на нежно-голубом галстуке. А в поезде он, к сожалению, был.
Я не торопился подходить к единственному попутчику, мерно покачивающемуся в такт движению поезда, но больше в вагоне не было ничего интересного. Поэтому, пару минут посмотрев на пролетающие за окном унылые окраины с гаражными кооперативами и серое осеннее небо, я все-таки неспешно двинулся через весь вагон к висельнику.
Ноги прилипали к полу, чавкающие шаги будто напевали веселый, но слегка тоскливый саундтрек моему пути через зловонный вагон. Как испорченная шарманка или старая детская карусель – из таких, знаете, у которых половина лошадей без голов, а вторая – без самих лошадей. Я такие люблю безмерно.
Пройдя половину пути, я вспомнил, что не курил уже почти полчаса. Руки немного взмокли, внутри, где-то в районе селезенки, начал копошиться мой недобрый сожитель – а это всегда был плохой знак. Мне всю сознательную жизнь было немного жаль, что в сожители мне достался не какой-нибудь безобидный гельминт, а гребаный демон, но ничего с этим поделать, к сожалению, не мог. Оставалось только беречь его чуткий сон, выкуривая по две пачки крепких сигарет в день.
Вынул сигарету из нагрудного кармана рубашки, прикурил от предпоследней спички. Затянулся. Горькая сладость, омерзительно и приятно. Дети, запомните, курить вредно, рано или поздно вы сдохнете от этой мерзости. На самом-то деле всем похер на вас, но так вы имеете большой шанс пополнить своими немного подкопченными легкими коллекцию неприятных картинок на пачках табачных изделий – а это, пожалуй, похуже, чем даже если ваше фото используют в рекламе средства для импотентов.
Так вот, на ходу я принципиально не курю, поэтому я стоял, тянул терпкий дым и разглядывал попутчика. Он как раз сделал очередной оборот вокруг своей оси и вперился в меня немигающим мутным взглядом. На открытый желтушный глаз села жирная муха. Висельник подмигнул мне, согнав ее фиолетовым пятнистым веком. Я махнул рукой в ответ, отправил щелчком хабарик за спину и подошел поближе.
– Привет, парень. Не поможешь? – проскрипел Висельник, немного шепелявя из-за высунутого набок языка.
– Здорово. Что надо? – да, я не очень вежливый, уж простите. Посмотрел бы я на вас, если бы с вами заговорил подвешенный в смрадном вагоне труп.
– Да слушай, что-то галстук туговато затянул утром, жмет.
Мне очень захотелось как-то остроумно пошутить в ответ, но, к сожалению, я не очень сообразительный (вы в этом еще не раз убедитесь). Поэтому я просто наклонил голову на бок, отзеркалив собеседника, и подошел почти вплотную к нему. Пристально всмотрелся в его глаза, и он заморгал быстро-быстро. Конечно, некомфортно, демон хоть и спит, но попробуй его не почувствуй, когда он так близко. Впрочем, мне от этого всего еще менее радостно – не очень приятно, когда тебя все стараются избегать. Но я привык, не стоит переживать за меня.
Я ткнул Висельника пальцем, чтобы он крутанулся вокруг своей оси, и сбившийся на бок тугой узел галстука повернулся ко мне. Попытался развязать его пальцами, но попытка оказалась провальной – слишком долго мой попутчик, видимо, тут провисел. Узел стал как камень.
– Может, у тебя есть ножик или еще что… – я различил в его бульканье нотки надежды.
– Нет у меня ничего, – буркнул я. Что с ним делать-то, не оставлять же тут болтаться одному в зассаном и заблеваном вагоне в поезде, несущемся вникуда, – ладно, подожди тут, скоро вернусь. Только никуда не уходи.
Видите, как я долго придумывал эту гениальную шутку. Не сообразительный.
На самом деле я вспомнил, что в соседнем вагоне видел картонный чемоданчик с дерматиновой обивкой. В таком наверняка должен быть дорожный набор для заштопывания прохудившегося исподнего – вряд ли богатый и успешный человек путешествовал бы с таким некрасивым чемоданом. К тому же, он был мой.
Минут через пять я вернулся к Висельнику и, воспользовавшись своими чудесными зазубренными немного ржавыми ножничками, легко срезал его с галстука. Ловить попутчика я не стал – не смог отказать себе в удовольствии наблюдать его неуклюжее падение. Да и звук был почти ласкающим слух: как будто упал мешочек моих несбывшихся надежд и нереализованных мечтаний. Люблю этот привычный звук.
На удивление, мой новый товарищ молча перенес это унижение. Тяжело, посипывая, поднялся на колени, опираясь на дрожащие неестественно вывернутые руки, потом также тяжело встал на ноги. Сильно сутулясь и накренившись всем телом на бок, он укоризненно посмотрел на меня исподлобья.
– Спасибо, демон, – Висельник принялся мучительно медленно отряхивать свой засаленный вельветовый костюм. Консистенция половой грязи, однако, свела все его попытки на нет. Все-таки героиновые феи срут очень едкой пыльцой.
– Да не за что, – я махнул рукой и сел на грязную скамейку. Мне, честно
