армии. До тех пор пока не появился арбалет.
Гарольд внимательно слушает. Он любит эти неожиданные исторические справки от дедушки. Молчит, молчит, а потом раз – и ни с того ни с сего выдаёт на одном дыхании целую веху из анналов истории. К сожалению, с цензурой, с глупым прикрытием без капли крови. Но Гарольд-то знает, как оно было. Люди тогда убивали себе подобных, это считалось нормой, не то что сейчас. Воображение мальчика срывает саваны с трупов, добавляет красок. Под «Античным, древним и средневековым оружием», под пачкой комиксов, под плейбоевским журналом лежит его любимая книга – «Анатомия человека». Личная библия Гарольда Маринвилла.
Дедушка говорит:
– Арбалет ввиду своей мощности наносил тяжёлые повреждения.
«Пробивал органы, артерии, глаза», – договаривает про себя Гарольд.
– Из-за страшных ран, наносимых болтами арбалета, католическая церковь запретила использование этого оружия.
«Разрыв селезёнки, печени, внутреннее кровотечение».
– Правда, с этим запретом мало кто считался. Всё дело в том, что решение было принято в 1139 году папой Иннокентием II под давлением знати из-за опасности этого оружия для рыцарей, броня которых уже не спасала от болтов.
Воображение Гарольда кипит восторгом: «Болты прошивают панцирь рыцаря и нашпиговывают человека изнутри этой железной тюрьмы. Вминают латы и цепляются за тело десятисантиметровыми гвоздями так, что доспехи уже не снять. Не говоря уже о том, что во время боя их никто не будет снимать. Рыцарю приходится продолжать битву в костюме “железной девы”[6]».
– Гарольд?
– А?
– Вид у тебя мечтательный. Ты слушаешь?
Гарольд кивает.
Дедушка говорит:
– Арбалеты пытались запретить, так как пейзанин с суммарной практикой в стрельбе длиной в один день мог смертельно ранить или покалечить рыцаря, который тренировался смертельно ранить или калечить всю свою жизнь. Это было невыгодно. Рыцари были главной силой на поле боя на протяжении веков, и казалось, будто никто никогда не сможет заменить их. Но концом танков того времени стало очень простое изобретение. – Старик демонстративно подбрасывает в руках самострел.
– Класс.
– Согласен. – Дедушка добродушно улыбается в надежде на безобидность своей истории, но продолжает работу молча.
Механизм натяжки перебран и подготовлен к усилению; детали для «козьей ноги» напилены, разложены в порядке сборки; два стальных прута уже загнуты, подогнаны по размеру и вставлены в паз деревянной основы.
– Расскажи ещё что-нибудь, – просит Гарольд. Его голос дрожит от возбуждения. – Про массовые убийства.
– Нет.
– Почему?
– Это не для детей.
– Пожалуйста…
– Чёрт побери. – Дедушка ругается – хороший знак. Готовится нечто грандиозное. – Ни слова
«Железная дева» – средневековое орудие пыток, представляющее собой сделанный из железа шкаф, внутренняя сторона которого усажена длинными острыми гвоздями.
