набитом тряпьем мешке. Впрочем, правильно сконструированный планер – удивительно крепкая и надежная штука, защищающая пилота даже при очень грубой посадке.
А самое интересное, что это летательный аппарат, использующий для полета энергию окружающей среды. Да, никаких моторов, никакого шума, рева и прочих прелестей моторного полета. Только небо, ветер и ты.
Наконец, все готово. Я даю сигнал, Динго рвет рукоять пороховой катапульты. Грохот, дым! Словно получив пинок сзади, планер резко рвется вперед. Меня мощно придавливает к спинке сиденья. Быстрый, почти на грани восприятия разбег… и я парю. Тишина, только ветерок посвистывает вокруг, охлаждая разгоряченное солнцем лицо.
Практически сразу ловлю восходящий поток, и, чуть скрипнув деталями конструкции, планер переходит в набор высоты. Оглядываюсь вокруг, замечая мельчайшие подробности – стоящих внизу и радостно машущих руками людей, рывком рванувшую в сторону от непонятного летающего предмета птицу, зелень лесов и кустарников, ласково бьющий по лицу ветер. В полном соответствии с тем, что я читал, глазомер нарушается полностью, а земля кажется плоской, как поднос. Голова слегка кружится, но это ощущение быстро проходит. А рассмотрев знакомые предметы, начинаю понемногу различать и расстояния. Правда, приходится все время напоминать себе об истинных дистанциях, корректируя свои ощущения повторным рассмотрением одних и тех же ориентиров. Но все равно хорошо, хочется петь и летать, летать.
Однако первый полет есть первый полет. Конечно, планер способен часами парить в восходящих потоках, преодолевая десятки и сотни километров. Но для этого нужно иметь опыт, проверенную конструкцию планера и знание состояния атмосферы. Ничего этого у нас пока нет. Поэтому я закладываю вираж и аккуратно ставлю аппарат на глиссаду спуска. Черт, а вот это я не учел! Восходящий поток не выпускает планер из своих объятий, стремясь забросить его вверх. Делаю крен, голова опять начинает кружиться, я автоматически выравниваю аппарат и понимаю, что меня опять несет вверх. Еще крен… Планер вырывается из потока и начинает неторопливо терять высоту. Все хорошо, только и я потерял ориентиры! Черт, где же они! Один кустарник и лес! Куда садиться? После нескольких весьма энергичных кручений головой все-таки определяюсь и вывожу паритель на поляну, подготовленную к посадке. Выпускаю воздушный тормоз и лыжу, планер начинает все быстрее сыпаться вниз. Земля надвигается, растет, увеличиваются в размерах деревья, ждущие на краю поляны люди из маленьких куколок постепенно возвращаются к реальным размерам. Удар! Зубы невольно клацают, я чуть-чуть не разношу себе нос о ручку управления.
«Неправильно выдержал градус наклона при посадке» – мелькает мысль, а планер тем временем, скрипя лыжей по раздавливаемой в прах земле, постепенно тормозит и наконец останавливается. Полет закончен, история авиации начинается! Ничего, будут у нас и реактивные самолеты, и регулярные пассажирские рейсы.
– Один маленький
