а не это ли является показателем любви и признания? А песню «До свиданья, Москва!», прощальный гимн Московской Олимпиады-80, знал весь мир, и не просто знал, а плакал, когда под эту мелодию в московское небо улетал олимпийский Мишка.
Кстати, близость к власти еще не означает взаимной любви. Александра Пахмутова никогда не была членом партии, хотя звали всегда и очень настойчиво. Почему? «Дело в том, что в любой идеологической системе, помимо ее истинных приверженцев, всегда существуют и те, кто на ней откровенно паразитирует, – объясняла Александра Николаевна свое нежелание вступать в партию в интервью еженедельнику "Аргументы и факты". – В коммунистической идеологии одни кидались за идеи в огонь, мужественно переносили пытки, бесплатно отстраивали страну, другие прятались за их спинами и возводили себе чужими руками роскошные дачи. Как раз те люди, которые относились к коммунистической идеологии крайне цинично, и тащили меня в партию. Я отлично понимала, что, получив от меня заявление, эти псевдокоммунисты сядут в черную "Волгу" и уедут в свои загородные хоромы, а я с этого момента буду обязана на них работать, утопать в новых проблемах… Да, мы писали песни о комсомольцах. Но нашими героями были те святые люди, многие из которых сегодня вынуждены собирать бутылки и рыться в помойках. Обидно, например, что о Зое Космодемьянской теперь иначе как о психопатке не говорят».
Власть награждала Александру Пахмутову званиями и премиями (Александра Николаевна – народная артистка СССР (1984), лауреат премии Ленинского комсомола (1967), лауреат Государственных премий СССР (1975, 1982), Герой Социалистического Труда), но та же власть долго отказывала композитору в получении нормальной квартиры. Бывало, запрещали некоторые песни. Самый хрестоматийный и абсурдный пример – «Песня о Ленине», написанная для хорового исполнения. Недовольство вызвала строчка «…Ильич прощается с Москвой…». На прослушивании Пахмутовой и Добронравову объяснили, что Ильич с Москвой прощаться не может, поскольку он навсегда в ней. «Песню ветеранов Первого Белорусского фронта» запретили из-за того, что упоминались Жуков и Рокоссовский, но не было ни слова о Брежневе, «главном герое Великой Отечественной войны» в застойные времена. В музыке песни «И вновь продолжается бой» усмотрели роковые мотивы, из-за чего у худсовета возникли серьезные нарекания, и только ценой неимоверных усилий песню удалось отстоять. Все это, конечно, не доставляло радости, однако Александра Николаевна всегда относилась к подобным вещам философски. «Не сегодня, так значит, завтра выйдет, – говорила она в одном из интервью, – глупо сидеть и копить обиды, когда можно успеть еще столько всего сочинить. Я ведь и сегодня от невостребованности не страдаю. Нужно стараться жить в ритме молодежи».
А жить и творить в молодежном ритме ох как не просто, хотя Александра Пахмутова и привыкла к смене эпох. Начинала она писать музыку еще при Сталине, затем была оттепель, брежневские времена, перестройка. Настало время перемен,
