чердачные привидения, свежая перина, нетронутый пером лист бумаги. Ну или тот, кто чем-то напуган с ног до головы.
По правде говоря, месье Каркуль был от природы блондином (другие птицы звали его альбиносом). Этаким «пухово-сливочным» вороном! Да, именно – вороном! Единственным светлым птахом на всё своё семейство! И единственным безупречно воспитанным. Он никогда бы не явился в гости без приглашения, да ещё в такой час. В отличие от своих углепёрых собратьев месье Каркуль был слишком вежлив и даже робок. Потому-то бабушка и дедушка Нуарри ждали на своём пороге кого угодно…даже самого Пэра Фуатара 5(упаси звёзды). Но только не Каркуля! И пока они растерянно глядели на ворона, тот смущенно протиснулся в дом, стряхивая снег с окоченевших лап.
– Простите, припростите! – заикаясь, извинился он и на исходе сил бухнулся прямо на пол.
Озадаченный Жужьен подлетел к нежданному гостю и оглядел его с лап до хохолка. Тут же зафыркал, зажужжал, и громко зашелестев крыльями, по-хозяйски принялся сбрасывать с месье Каркуля еловые иголки, странным образом застрявшие в вороньих перьях. И так хорошенько застрявшие, что с ними месье Каркуль больше походил на побелевшего дикобраза, а не на приличного ворона!
– О, месье Каркуль! Bonsoire6, а скорее bonne nuite!7 – взволнованно затараторила бабушка Муминья, – Что с вами стряслось? Вы же весь белый!
– Так он всегда белый! – заявил дедушка Суарри, выметая из дома снег.
– Сегодня, как мотылёк прозрачный! – продолжала Муминья, заботливо усаживая ворона в дубовое кресло-качалку, – О, и как сосулька холодный. И мокрый! Сейчас же заварю вам чай… Сию секунду! Бегу, бегу… Ах, – Муминья схватилась за спину, – Этот ежиный ревматизм…Ох и ой!
– Не стоит беспокоиться, – попытался удержать её ворон, но Муминья скоренько скрылась на кухне.
– Как тут не беспокоиться, друг? Обычно тебя и на ужин не заманишь, а тут вон что, сам в ночь прилетел, – заметил дедушка Суарри, и протянул Каркулю пузатую, точно пиратскую, бутыль с розовой настойкой, – Волшебное зелье! Семилетняя настойка из садовых роз и крыльев перелётного парусника8! Чай так не согреет, уж нет.
– Я так напуган, дорогой Суарри! Так напуган, – признался ворон. И с осторожностью опустил кончик клюва в розовую жидкость, – Ух… – дёрнув правым, а затем и левым глазом сказал он, – Хороша настойка! Ох, кхе-кхе! Но страх, страх в моей душе неугасим!
– А ты ещё хлебни, – посоветовал Суарри.
– Чай, чай, чай! А вот и чай, – подоспела бабушка Муминья, но увидев давних друзей за розовой настойкой, вскрикнула, – Это вы чего творите? Уже пригубили?
– О, всего лишь каплю, – взмахнул крыльями месье Каркуль.
– Каплю! У вас теперь день и ночь перепутаются! Только и будете болтать! – отчаянно хлопнула в ладоши Муминья, – А если ещё и в пляс пуститесь – караул! Настойка с крыльями перелётного парусника – это вам не шуточки…
– А мне,
