style="font-size:15px;"> – Аконит. Но, тебе его просто так не найти, да и надо знать как принимать и сколько. Так что, копи серебряный и топай к Троту. От себя могу сказать, что недуг твой не случайный, ты и так, похоже, на голову слаб, тебе надо корень ярына принимать, может тогда прояснение наступит. Могу дать, если денег хватит. Сколько у тебя их с собой?
Он, возможно и хороший лекарь, но я то и аконит и корень ярына сам добывал и свойства их знаю. То, под чего я кошу, вряд ли этими припарками возьмёшь, пустой перевод денег. Однако, за консультацию заплатить, для вида, надо, да и за то, что знаю, к кому теперь, по легенде, пойду в Сурье.
Достав горсть медяков из кармана, высыпал ему на протянутую ладонь. Пересчитав, Солид сказал, что тут и за консультацию мало, ну, да ладно, он добрый, прощает, видя мою нужду. Поклонившись, в знак благодарности, вышел на улицу, обдумывая, как подкатить к хозяину бродячих артистов и вызнать их дальнейший путь.
Проходя мимо винной лавки, увидел его у прилавка с кружкой в руке, уже в изрядном подпитии… похоже выступления на сегодня закончены. Вот это удача. Подошел, встал рядом и, нарочито громко, спросил продавца, не знает ли он кого, кто поедет в Сурью. Тот мотнул головой, зато хозяин большой кошки поднял голову и уставившись на меня мутным взглядом, промямлил, что если доведу его до шатра и помогу с погрузкой, то место в шарабане до Сурьи мне обеспечено. Перекинув его руку себе на плечо, а мужик он высокий и крепкий, прогибаясь под его тяжестью, повёл, через пустеющую площадь, к шатру. Встретивший меня толстяк, помог втащить его в шарабан, получив еле внятное указание привлечь меня к сбору пожитков и дать место в кибитке с Лирой. Тот только молча хмыкнул, глянув на меня. У меня закралось сомнение, что тут есть подвох, но думать было некогда, толстяк махнул рукой, сказав, чтобы шёл за ним, спускать шатёр.
ГЛАВА 16
Провозившись до глубокой ночи с укладкой шатра, уставший как собака и порядком проголодавшийся, обрадовался, когда толстяк сказал, что проводит меня до моего ночлега, предупредив, чтобы был поосторожнее и к клетке близко не ложился. Тут то до меня и дошло, что спать я буду в шарабане с клеткой той самой огромной чёрной кошки, которую Лирой и зовут. Но, и я не робкого десятка, сколько раз приходилось спать в местах, где рядом рыскали дикие звери, и ничего, обходилось, тем более если иметь мазь олонец, из костей древнего ящера, которые сам добывал в пещерах Северных гор.
Откинув полог шарабана, толстяк уставился на меня, ожидая какое впечатление на меня произведёт зверь. Не выходя из образа, округлил глаза и радостно захлопал в ладоши.
– Тебе, брат, надо шутом, работать. Это точно твоё призвание, – разочарованно сказал он, хлопнул по плечу и пошёл прочь.
Осторожно взобравшись в высокий шарабан, опустил полог, достал мазь и потихоньку подошёл к клетке, занимавшей почти половину повозки. В потёмках, раздавалось тихое посапывание. Чтобы не напугать, помахал баночкой с вонючей мазью у прутьев. Яркие жёлтые огромные глаза уставились на меня, послышалось громкое принюхивание, затем осторожные
