МЕЛКИЙ БЕС. Тата Олейник

      Биологи очень красиво называют вирусы «формой существования, находящейся на краю жизни». Потому что, по большому счету, вирусы живыми считаться, конечно, могут, но это неточно.

      Чтобы понять, что такое вирус, можно представить себе, например, организм, состоящий из глаза, одной почки и кусочка кишечника, при том что больше у него ничего нет. Понятно, что такого красавца не пустили бы даже в метро, не говоря уже о ночном клубе. Вот и вирус не очень охотно допускается в мир живого, потому что у него нет основы жизни – клетки. Даже у самых крошечных бактерий есть хотя бы одна клетка. Но для вируса собственная клетка – это слишком большая роскошь, он обычно намного меньше самой ничтожной бактерии и представляет собой несколько цепочек белковых молекул – ДНК или РНК, белковую оболочку и иногда дополнительно упакован в тонкую жировую оболочку*.

      * Примечание Phacochoerus'a Фунтика: «Кстати, если мы говорим именно об одной такой компании белков, неправильно называть ее «вирусом» (это все равно что тебя назвать, например, «россияне» или «человечество»). «Вирус» – общее название вида, и, если мы говорим об одной вирусной частице, ее традиционно именуют «вирион». Есть еще «вироиды» – вирусы без оболочки, которые, с точки зрения биологов, и вирусами-то не являются – так, всего лишь инфекционные агенты. При этом треть всех вирусных заболеваний на планете вызывается именно вироидами».

      Ничем. Именно из-за того, что вирионы не затрачивают энергии, не потребляют ее, ничем не питаются и никак не движутся, им отказывают в праве называться живыми в полном смысле этого слова. Жизни в них не больше, чем в градинах или каплях дождя, – сплошное повиновение законам химии и физики без малейшей инициативы. При этом и ученый, смотрящий на кипучую деятельность вирусов в электронный микроскоп, и фермер, мрачно наблюдающий за веселым танцем градин в его любимой кукурузе, с трудом отделываются от ощущения, что все это безобразие еще какое живое и энергичное! Одни вирусы могут существовать только внутри живых организмов, другие – прекрасно путешествуют по миру в слюне, соке, пыльце, слезах, фекалиях и прочих временных ковчегах, которые эти организмы оставляют после себя. Есть и вирусы, способные почти бесконечно долго существовать посреди пустынь и полярных айсбергов. Огромное количество вирусов обитает в воде, прежде всего морской; в одной чайной ложке морской воды, взятой с поверхности, будет плескаться не менее миллиона вирионов. (Это не повод отныне заходить в море только в скафандре: тамошние вирусы специализируются в основном по бактериям, водорослям и вообще по планктону, а твои клетки им до лампочки.) Как и было сказано, вирус вне клеток хозяина ничего не делает, просто ждет своего часа. Этот час наступает, когда вирус оказывается рядом с подходящей ему клеткой. Обычно он покрыт разнообразными шипами, крючками и наростиками из разных типов белков, которые умеют определять близость правильной клетки и цепляться к ней. Дальше вирусы действуют по-разному: либо они пробираются внутрь клетки, либо прирастают к ней, либо просто впрыскивают свой генетический материал в клетку. Отныне эта клетка будет продуцировать копии вируса по предоставленным схемам, используя для этого свою энергию и свой строительный материал. Продуцировать – и выпускать в мир. Иногда клеткам и организму эта деятельность никак не мешает. Иногда ему даже полезна. А иногда она его убивает. Вне клеток вирусы размножаться не умеют. Тем не менее вирусы существуют, и вполне успешно: это самая распространенная форма жизни-нежизни на Земле. Человек пока не очень хорошо изучил эту форму, мы умеем более или менее точно определять лишь около 6000 видов вирусов. Но считается, что их гораздо больше совокупного количества видов всех живых существ на Земле: и бактерий, и других животных, и растений. И нет ни одного живого существа, в котором бы эти вирусы не были расквартированы буквально повсюду. Есть даже такие, которые паразитируют на других вирусах, их называют вирусами-сателлитами и вирофагами. Даже наши собственные геномы состоят в том числе и из всяких выродившихся вирусов, которые некогда туда проникли и теперь копируются из поколения в поколение – без цели и без смысла. По крайней мере, раньше считалось, что без цели, хотя теперь появились свидетельства, что некоторые казавшиеся пассивными вирусы и их ошметки в нашей ДНК оказывают куда большее влияние на нас и наше здоровье – например, способствуют отбору тех или иных генов при зачатии и «включению» их. Но там пока темна вода во облацех и черт ногу сломит, так что не будем углубляться.