а сама?
Все эти мысли за одну секунду пронеслись в Асиной голове, возникло четкое понимание, что спасения не будет. И тогда она резким движением отбросила сумку назад и, чуть согнувшись, со всей силы нанесла правой ногой удар коренастому в пах. Всё это случилось молниеносно, почти без звука. Коренастый крякнул и согнулся, его лицо ударилось в выброшенное вверх Асино колено, руками она еще придала ему ускорение, со всей силы надавив на стриженый затылок. Коренастый как-то странно расслабился и некрасиво завалился набок, раскинув руки. Кажется, она ему сломала нос. Болевой шок.
– Ах ты ссука!
Худой зашипел и выхватил нож, тонкое лезвие блеснуло в неверном свете фонаря. Но, пока он замахивался, невысокая Ася молнией кинулась ему под руку и вонзила сложенный кулачок в яремную впадину. Лезвие скользнуло по ее плечу, нож полетел на землю, худой схватился за горло и начал ртом ловить воздух, глаза его вылезли из орбит. «Я повредила ему трахею» – равнодушно подумала Ася, наблюдая, как он осаживается на грязный асфальт. Тело его задергалось, и скоро он затих.
Ася оглянулась, нашла сумку, подняла, спокойно отряхнула от пыли. Адреналин схлынул, вместо него накатила паника. «Я их убила? Где я, что это за улица?» Женщина растерянно оглянулась, понимая, что никогда не видела этого странного полуслепого фонаря. Как она оказалась в этом глухом месте, что здесь делает? Ей стало страшно – так страшно, как бывает только перед смертью, и в этот момент реальность поплыла, будто скрутилась в тугую черную воронку. Ася проснулась.
…В комнате было очень тихо. И тепло. На стене тикали часы, но их она давно не замечала. Рядом спал, чуть посапывая, Глеб. Сквозь задернутые гардины пробивалась узкая полоска света от включенной на крыльце лампочки. Сердце бешено колотилось. Ася прижала руки к щекам – пальцы оказались ледяными. «Надо выпить горячего чаю». Осторожно, стараясь не разбудить мужа, она сползла с кровати. С трудом нашарив ногами тапки с помпонами, сунула в них ступни и побрела на кухню.
Яркий свет и бодро зашумевший чайник подняли настроение. Ася заварила чай, села за стол и обхватила ладонями чашку. «Что со мной происходит? Это уже не первый кошмар, в котором я убиваю. Значит, я готова убивать и в жизни? А если я уже себя не контролирую? Если я превратилась в настоящее чудовище, которое вот-вот вырвется наружу и натворит настоящих бед? Надо с этим что-то делать. Но что? А с чего вообще все началось? Как я такой стала? Зачем стала учиться войне?»
Ася задумалась, мысли унесли ее в далекое прошлое – в тот самый первый раз, когда мир по-настоящему повернулся к ней своей темной стороной.
Первые восемь лет своей жизни Ася прожила в любви и заботе, под крылом бабушки с дедушкой. Но этого было слишком мало, чтобы научиться жить. К тому же, она оказалась крайне проблемным ребенком. Ее чувствительность долгое время – лет до пяти – оставалась потрясающей. Она постоянно видела сны, которые были реальнее любой реальности, в ее незащищенную душу врывались призраки и оборотни, она кричала от ужаса по ночам. Бабушка ходила в церковь, приглашала гадалок и целительниц, они выливали на воске испуг, якобы от соседской собаки. Ничего не помогало. И со взрослыми оказалась полная несуразица – маленькая Ася могла читать их мысли, будто на миг перемещалась в их тела и начинала думать, как они. Ее это озадачивало, девочка не понимала, почему взрослые так подавлены и удручены. И от этого всего она постоянно болела.
Иногда своими взрослыми высказываниями Ася до слез пугала бабушку, она даже вела дневник и называла внучку ребенком из будущего. Родители так не думали – они были рады от дочери избавиться. Любой приезд Аси к ним, даже на время, они считали настоящей каторгой: их маленькая дочь была непослушна, болезненна, любопытна и своенравна. А потом бабушка умерла. И девочку пришлось забрать родителям.
Асина семья была очень обеспеченной. Мать – красавица Анфиса Третьякова, известная театральная актриса, ведущая телепередач и просто очаровательная женщина. Конечно, воспитанием дочери она не занималась – были гувернантки и репетиторы. Поэтому Ася росла не по возрасту умненькой и начитанной. А вот с материнской любовью ей не повезло. Эгоистичная Анфиса не терпела рядом с собой других женщин и расстроилась еще тогда, когда родилась дочь. А вдруг она вырастет хорошенькой, вдруг на нее начнут обращать внимание? Как в сказке про Белоснежку? Пока Ася жила у бабушки, такие мысли у новоявленной матери как-то не возникали. Но после возвращения к родителям Анфиса стала ревностно следить за тем, чтобы подрастающая девочка особенно не мелькала перед гостями. Ася часто слышала от нее: «Боже, ну в кого ты такая? Как у меня могла родиться некрасивая дочь? Чем я заслужила такое наказание?» Хотя, никаких особых изъянов в облике Аси не было – девочка как девочка. Если бы можно было сослать родную дочь куда-нибудь с глаз долой, Анфиса это бы сделала. Но близких родственников больше не было, да и в провинции, где все были на виду, это не приветствовалось. Что люди скажут?
Настоящая трагедия случилась, когда Асе исполнилось десять лет. Анфиса очень любила принимать в доме
