лючающей практики образования лежит принцип поддержки, требующий организации психологического сопровождения как студента с инвалидностью, так и всех тех, кто работает с ним. Из всех возможных способов решения этой задачи наиболее эффективными оказываются те, в которых актуализирован личностный потенциал студента, его внутренние ресурсы преодоления.
Пособие, которое вы держите в руках, – один из немногих текстов, адресованных специалистам, реализующим инклюзивное образование в вузе. Оно создано как осмысление и исследование самой практики обучения и психологического сопровождения студентов с инвалидностью, обучающихся в условиях инклюзивного образования. В этом его главная ценность и несомненный успех.
В центре рассмотрения вопросов психологического сопровождения заложена парадигма развития, требующая глубокого психологического анализа ресурсов самой личности. Тот вызов, который бросают человеку с инвалидностью его жизненные обстоятельства, становится, по мнению авторов, основной причиной «приложения интенсивных усилий для ответа» личности. Именно этот ответ определяется как жизнестойкость. Благодаря ей многие из имеющих инвалидность преодолели ее проявления силой своей личности.
Личностные ресурсы преодоления стали предметом изучения и анализа в представленном пособии. Результаты этого исследования открывают психологам и педагогам много нового в понимании природы «ограниченных возможностей» и работы с человеком, который хочет их преодолеть.
Я искренне верю, что модель психологической поддержки в условиях инклюзии, представленная в пособии, поможет не только по-новому осмыслить свои профессиональные задачи специалистам, но и по-другому воспринять всех тех, кто принял вызов своей жизни.
Светлана Алехина,
проректор по инклюзивному образованию МГППУ,
директор Института проблем инклюзивного образования МГППУ
Введение
В последние годы как в нашей стране, так и за рубежом меняются подходы к осмыслению инвалидности и организации психологической работы, адресованной людям с ограниченными возможностями здоровья. Ключевые подходы, касающиеся инвалидности, сформировались в 20-х годах прошлого века в рамках медицинской модели, которая до сих пор является доминирующей. Она делает акцент на выявлении симптомов и работе с ними. Фактически, она усматривает источник инвалидности в дефицитарности самого человека и его индивидуальных возможностей, а способы работы с ней – в институциональных формах социальной поддержки инвалидов со стороны государства и общества.
Параллельно с этим давно назрела необходимость в собственно психологическом подходе к проблеме инвалидности, строящемся на понимании инвалидности в контексте не «эффективности», а человеческого здоровья и благополучия. Такой подход рассматривает человека с «ограниченными возможностями здоровья» (ОВЗ)[1] в рамках той же теоретической парадигмы, что и здоровых, то есть в терминах психологии личности и психологии нормы. То же касается и методов практической работы. В результате медико-реабилитационная модель понимания ключевых вопросов, касающихся теории и практики работы с людьми, имеющими ограничения по здоровью, получает дополнение в виде модели позитивно-психологической. Позитивный подход переносит акцент с нарушений здоровья и функционирования на сохранные ресурсы личности, которые позволяют человеку, хоть и с напряжением усилий, достаточно успешно справляться с затрудненными условиями развития.
Традиционно механизмы развития личности изучаются в психологии как механизмы роста и созревания в силу естественной динамики психологических структур и взаимодействия индивида с окружающей средой. Об этом идет речь во всех ведущих теориях и периодизациях развития. Менее изучены и систематизированы механизмы развития в неблагоприятных условиях, когда не все ключевые факторы развития действуют в одном и том же направлении. Хотя изучение подобного затрудненного развития имеет также давнюю традицию в психологии, работы на эту тему во многом разрознены и сохраняется дефицит обобщающих теоретических моделей.
Проблема специфики личности, ее функционирования и развития у лиц с ОВЗ до настоящего времени была слабо отражена в литературе, как отечественной, так и зарубежной. У лиц с ОВЗ нарушенными оказываются не столько центральные функции, обеспечивающие адекватное функционирование психической деятельности, сколько периферические – сенсорные и моторные – функции, обеспечивающие взаимодействие субъекта с миром, организацию его предметно-практической деятельности; личность же зачастую остается сохранным ресурсом, роль которого даже повышена по сравнению с физически сохранными индивидами. Большая часть имеющихся исследований лиц с ОВЗ как определенной нозологической группы учитывает только количественную специфику, выраженную в значимых отличиях выраженности у них тех или иных психологических характеристик. Вместе с тем даже применительно к лицам с различными психическими заболеваниями
Мы вынуждены пользоваться этим официально принятым термином, несмотря на его очевидные недостатки – у кого возможности здоровья не ограничены?
