еще в 1997 году, либо остаюсь и это дело прекращаю.
Я пошел на компромисс, я уступил…
Не могу еще раз не отвлечься, в данном случае – на цитату из книги Б. Ельцина «Президентский марафон»: «В дальнейшем проверка показала: состава преступления в действиях Лисовского и Евстафьева… не было. Все обвинения оказались необоснованными».
Все это – ложь. Ельцин даже словом не обмолвился в книге о сути обвинения, намеренно нигде не написал о фабуле дела. То, как было на самом деле, читатель теперь знает.
А деньги из коробки, все 539 тысяч долларов США, так и остались бесхозными. Дескать, «я – не я, и коробка не моя!». Александр Коржаков, коль уж не нашлось у них хозяина, шутливо предлагал оформить все эти тысячи как клад и получить положенные по закону 25 процентов вознаграждения. Но решение пришло другое: по просьбе Комитета Госдумы по охране детства и материнства мы отдали всю эту сумму на нужды людей. Деньги ушли на хорошее дело, мы проконтролировали.
Игры с деньгами
Главный банк в России, как известно, – Центральный. Центробанк (ЦБ) влияет на денежную политику России, на курс валют, на торги, где рубль либо поднимается, либо безнадежно падает.
К тому моменту, когда к руководству ЦБ пришел Сергей Дубинин, у Генпрокуратуры с этой организацией сложились довольно неплохие отношения. И для нас, и для банка больным был вопрос об экономической преступности: мы провели несколько совместных заседаний и заключили в итоге договор о взаимодействии. Нам важны были сведения о подозрительных сделках; отследить их можно было только с помощью Центрального банка, самостоятельно прокуратура сделать это не могла – не было у нас тогда такого права (оно появилось намного позже). Центробанк пошел нам навстречу.
Прошло немного времени, и Счетная палата решила проверить ЦБ. Дубинин заупрямился. Любая проверка – вещь неприятная, ну а поскольку у нас с банком к тому времени установились достаточно тесные отношения, мы попросили Счетную палату с проверкой повременить: ко мне в Генпрокуратуру приехал ее руководитель Хачим Кармоков, и мы вместе с Дубининым втроем кое-как утрясли этот вопрос.
Все кардинально поменялось после 17 августа 1998 года, когда Центральный банк не справился с главной своей обязанностью – поддержанием курса рубля.
Рубль рухнул стремительно, обвально, обесценившись на три четверти, будто и не было у него никаких подпорок в виде валютных вливаний Центробанка. Инфляция же, напротив, взлетела в поднебесье. Мигом обнищали сотни тысяч, миллионы людей, прекратил свое существование средний класс, стремительно был потерян кредит доверия на Западе.
В докладе «Российский путь к коррупции» американскому конгрессу председатель комитета по политике Кристофер Кокс так описывает случившуюся в августе трагедию:
«Кульминацией… стал август 1998-го, когда Россия объявила дефолт, а девальвация рубля привела к тотальному национальному экономическому коллапсу.
