Рокоссовский. Владимир Дайнес

Скачать книгу

лону, а подходили к решению боевых задач творчески, проявляя инициативу.

      – Спасибо за хорошую работу, – сказал Рокоссовский. – В воскресенье приглашаю всех на рыбалку.

      – Места у нас хорошие, останетесь довольны, – произнес командир 131-й моторизованной дивизии полковник Н. В. Калинин.

      – Посмотрим, а то уже почти четыре года не держал удочку в руках.

      Отпустив командиров, Рокоссовский открыл серебряный портсигар, подаренный ему женой в день рождения, взял папиросу и закурил. Затем придвинул к себе лежавший на столе план мероприятий на следующую неделю и стал его внимательно изучать. Дел было невпроворот, надо было проверить ход боевой подготовки в 20-й и 35-й танковых дивизиях. Беспокоило комкора состояние частей корпуса. Даже смешно было называть его корпусом, ибо он насчитывал всего 300 танков, 126 орудий и минометов и 1027 автомобилей[1], тогда как по штату полагался 1031 танк (в том числе 546 новых танков KB и Т-34), 268 бронемашин и свыше 5000 автомашин различного предназначения[2]. «К началу войны наш корпус был укомплектован людским составом почти полностью, – вспоминал Константин Константинович, – но не обеспечен основной материальной частью: танками и мототранспортом. Обеспеченность этой техникой не превышала 30 процентов положенного по штату количества. Техника была изношена и для длительных действий непригодна. Проще говоря, корпус как механизированное соединение для боевых действий при таком состоянии был небоеспособным»[3].

      Завершив работу над планом, Рокоссовский погрузился в воспоминания. Командиром механизированного корпуса он стал неожиданно, так как четверть века его военной биографии была связана с кавалерией. До июня 1937 г. командовал 5-м кавалерийским корпусом, который был на хорошем счету. Все изменилось в один миг. 5 июня нарком обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов получил из Забайкалья письмо, призывавшее проверить Рокоссовского по линии НКВД, поскольку он «подозревается в связях с контрреволюционными элементами и его социальное прошлое требует серьезного расследования»[4]. К тому же, напоминали, Рокоссовский – поляк. «Железный нарком», как в то время величали Ворошилова, не стал проверять факты, а 13 июня подписал приказ об освобождении Константина Константиновича от занимаемой должности и зачислении в распоряжение Управления по начальствующему составу РККА[5].

      Это был тяжелый удар для комдива Рокоссовского. За ним последовал еще один: партийная организация управления штаба корпуса решила исключить его из членов ВКП(б). Это решение 27 июня утвердила партийная комиссия при политотделе 25-й кавалерийской дивизии с формулировкой «за потерю классовой бдительности»[6]. Но на этом не закончились моральные испытания Константина Константиновича. 22 июля Ворошилов своим приказом уволил его в запас по статье 43 пункт «б» «Положения о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА»[7]. Это означало увольнение «в аттестационном порядке по служебному несоответствию».

      Так, росчерком пера маршал Ворошилов перечеркнул все былые заслуги Рокоссовского, с марта 1919 г. находившегося в рядах партии большевиков. Нет большего позора для любого командира, как обвинение «в служебном несоответствии». Но в те лихие времена, когда царили произвол и беззаконие, жаловаться было некому. Оказавшись фактически бесправным, Рокоссовский 17 августа был арестован и направлен во внутреннюю тюрьму Управления госбезопасности НКВД Ленинградской области. Его супругу Юлию Петровну, с которой он сочетался законным браком в 1923 г.[8], и дочь Ариадну выселили из псковского Дома специалистов в коммунальную квартиру, Вскоре им, «членам семьи врага народа», пришлось уехать к своим знакомым в Армавир.

      В своих мемуарах «Солдатский долг» Рокоссовский ничего не говорит о годах, проведенных под следствием. Он только подчеркивает: «…В конце тридцатых годов были допущены серьезные промахи. Пострадали и наши военные кадры, что не могло не отразиться на организации и подготовке войск».

      В чем же обвиняли Константина Константиновича? Следователи не были щедры на выдумку. Их не заботила нелепость обвинений. Первое, за что они ухватились, так это социальное происхождение арестованного. Предки Рокоссовского, по семейному преданию, происходили из старинного шляхетского рода с гербом Глаубич, впервые упомянутого в 1396 г.[9] Сам Константин Константинович в своей автобиографии от 4 апреля 1940 г. отмечал, что его отец Ксаверий Юзеф был «рабочим машинистом на Риго-Орловской, а затем Варшавско-Венской железной дороге», а мать Антонина (Атонида) Овсянникова – «работницей на чулочной фабрике»[10].

      В семье Ксаверия и Антонины Рокоссовских родились две дочери: Мария – в 1892 г. и Хелена (Елена) – в 1896 г., и сын Константы[11]. В своей автобиографии он пишет, что родился 8 декабря 1896 г.

Скачать книгу