как видишь, жив-здоров, – сказал он весело. – Даже неплохим охотником заделался.
– Как же ты стреляешь? Это ж как раз этим пальцем и надо давить…
– Приспособился другим, средним. Вот, правда, само ружьё сложновато на двух оставшихся удерживать, но при определённой сноровке и с этим можно справляться.
Женя улыбался открытой улыбкой. Ему нравилось выглядеть перед сверстницей, к которой испытывал симпатию, не лишённым мужества человеком.
– Слушай, я о тебе так много узнала. А то обычно всё хихоньки да хахоньки. А сегодня ты мне открылся совершенно другим. Интересным. Глубоким. Надёжным.
Глаза молодых людей встретились. Он разглядел в её взгляде что-то такое, что и без слов заставляет следовать взаимному притяжению…
Блаженство первого поцелуя прервал грубый старческий голос:
– Эй вы, голубки! Ишь ты, расселись тут! Ещё неприличия всякие вытворяют. А ну кыш, пока не наподдал!
Парочка вскочила и понеслась от свирепого ревнителя нравов, который хоть и помахивал им вслед метлой, но делал это без злобы, а даже посмеивался в густые прокуренные усы.
Женька Ануфриев был не из тех, кто пасовал в подобных ситуациях. При других обстоятельствах он бы нашёл что ответить напустившему на себя суровость дворнику, но тут сработали молодецкое озорство и солидарность с не на шутку испугавшейся спутницей.
Пробежав не меньше квартала, Женя и Тоня остановились и на сбивчивом дыхании стали в голос смеяться.
– Хорошо провели время, – немного отдышавшись, сказал Женя.
– Ага, и даже с приключениями, – как всегда, сверкнула белозубой улыбкой Тоня.
– Смотри-ка, шесть уже, – глянул на часы кавалер. – А спать совершенно не хочется. Сейчас забегу домой, позавтракаю и махнём с ребятами куда-нибудь. Воскресенье всё-таки.
– Куда, если не секрет?
– Ну, либо на «Динамо», либо в Сокольники. На «Динамо» сегодня парад и массовые соревнования физкультурников. В Сокольниках тоже какое-то молодёжное гуляние.
– К институту-то готовиться думаешь?
– А как же! Обязательно! Сейчас от школы немного отдохну и вперёд!
– Ну ладно, пока. Ты не подумай ничего такого…
– Да что ты! Это была самая сказочная ночь в моей жизни! Вечером на этом же месте?
Тоня ничего не ответила, за неё говорила её улыбка.
Евгений с сестрой обитали в районе Никитских ворот. Комнатушка была совсем маленькой – около девяти квадратов. Отопление печное, как у многих. Жили хоть и внатяг, но хорошо, дружно. Да и много ль тогда нужно было.
Поелозив ключом в замочной скважине, он открыл дверь и позвал:
– Шура! Ты дома?
Никто не ответил. Всё понятно: уже убежала. Она с утра мыла полы в какой-то конторе – подрабатывала. Какая ни есть, а копеечка в дом. Хоть братья и подкидывали
