корабля из Медии, доставившего сюда делегацию ученых. Стройный мужчина средних лет пробирался между рядами к трибуне. Когда он занял место выступающего и свет осветил его светлые волосы, зал увидел необычайно красивое лицо и умные серые глаза, смотревшие открыто с чувственным участием, сознающим всю глубину трагедии.
– Я не знаю энергетических возможностей Союза, но твердо убежден, что мы не один во Вселенной.
– Пожалуйста, конкретнее? – торопил Сон.
– Мое предложение покажется смешным, может быть, наивным, но в сложившейся ситуации…
– Не тяни, говори, что предлагаешь? – перебили его из зала. Бесцеремонное обращение с космонавтом давало право ученым, занимающим почетные места в Союзе и среди населения планет, а, кто такие космонавты, – растратчики и так скудных запасов энергии, которая попросту выплескивается в реактивные трубы кораблей.
– Я прошу одного. Поиска высокоразвитой цивилизации, которая наверняка знает, как избавиться от надвигающейся катаклизма.
Зал загудел, как улей.
– Нам незачем тратить драгоценное топливо на детские забавы!
– Мы не сумасшедшие!
Сон вновь вмешался. Зал затих.
– Дорогой Гай, вы ведь знаете, что жизнь во Вселенной почти невозможна. Теории Вероятностей дает мизерный процент ее существования.
– Но все, же дает! – не сдавался Гай, – да космическое пространство кишит высоко развитыми цивилизациями, вы не сталкиваетесь с ними, потому, что теоретики…
– Наш возраст – два миллиарда лет. За этот промежуток цивилизация не обнаружила себе подобной в нашей галактике! – настаивал Сон, – трезвый рассудок подсказывает…
– Я тебя перебью. Сон. – Неожиданно вмешался Тео. – Я, как астрофизик, хочу предостеречь тебя, ведь в безумных, порой абсурдных решениях есть доля истины.
– Спасибо, Тео! – Гай благодарно взглянул на астрофизика, – Итак, я предлагаю обследовать соседние галактики путем внедрения наших звездолетов во все направления Космоса и зондирование радиотелескопами всего возможного пространства. Не может быть, чтобы нигде не было развитых существ.
В зале воцарилась мертвая тишина. Гай воспользовался этим и затерялся в зале. Ученые задумались. Прошло минут десять. Все сидели молча. Надежда на спасение – это еще не само спасение, а времени на абсурдные идеи нет, нужны действия. Предложение Гая
осталось не услышанным.
– На сегодня все. – Сон сделал жест рукой, призывающий разойтись. Ученые вставали и выходили по одному из зала.
– Ты, Тео! – тепло говорил Сон, – не хочешь переселяться в Совет?
– Нет, я чувствую себя гейянином, пока хожу по этой земле, как человек.
– Ну, ну! – похлопал Сон по плечу молодого человека. – А сейчас что намерен делась?
– Буду
