любовью и ожиданием Сенатор Рональд.>>
– Он ее убил. – промямлила я и облокотилась на стену, рассматривая кровавые трясущиеся руки.
– Мне жаль. – я и забыла, что не одна.
Смотрю в карие глаза парня, о существовании которого я не подозревала и недели назад. И именно он стал свидетелем моей боли, что написала у меня на лице.
Ему жаль. Ага. Конечно. Всем плевать. Почему я так спокойна? Неверие? Шок? Транквилизаторы в венах? Или чем меня накачали в палате. Я не знаю. Выпрямляюсь и убираю записку в карман.
– Я готова, веди меня к Сенатору. – я знаю, что буду делать.
Глава седьмая
На трясущихся ногах переступаю порог кабинета Сенатора и не могу удержать себя в руках и медленно подхожу к нему.
– Ты ее убил! – крик разрывает тишину.
– О, милая, ты запачкалась. И между прочим, я сделал то, что ты просила и только. – ехидная улыбка появляется на тонких губах. – Ты сама говорила: «что твоё главное желание в этой жизни – это свобода от меня и окончание мучений твоей мамы». Так она свободна и больше ее мучить Я не буду.
Медленным шагом заставляю своё тело подойти к Сенатору. Замахиваюсь и ударяю ему пощечину такой силы что немеет ладонь, а его голова поворачивается от оплеухи до хруста в шее. Я наслаждаюсь этим звуком, слишком долго мечтала съездить по его физиономии, тем более терять мне больше нечего. Мамы нет. Меня тоже скоро не станет.
Смех. Тихий угрожающий смех Сенатора. Потирает ладонью место удара и его глаза загораются. Это предвкушение. Этот кусок говна думает, что сможет сделать со мной всё, что его больная фантазия рисовала долгие годы. Но он ошибается. Единственная причина моего подчинения, моя мама. Которой больше нет. По его вине.
– Это было зря, сейчас сюда придёт свидетель нашего брака, а пока я преподам тебе урок, номер один. Не смей! На МЕНЯ поднимать руку. – замахиваюсь ещё раз, но он перехватывает запястье и тащит меня к столу, где стоит блюдо под крышкой и пара приборов для еды. Видимо свадебный ужин. Как мило.
– Ты, думаешь, я буду выполнять твои правила? Ты рехнулся! Убийца! Тебе больше не чем меня удерживать, ты потерял свой последний козырь. – хочу, чтобы он знал, я буду биться до конца. Не уступлю. Знаю, живой этот кабинет мне не покинуть.
Опускает резко мою руку на стол ладонью в низ и крепко держит за запястье, так что я уже перестаю чувствовать пальцы, смотрит мне в глаза со смесью злости и предвкушения. Даже губы облизал. Мерзость какая.
– Тут ты ошибаешься, мой последний козырь ещё в рукаве, а пока запомни раз и навсегда.... теперь ты МОЯ собственность и когда я говорю ты выполняешь!
Резко хватает со стола нож, и как в замедленной съёмке я вижу, он заносит его над головой и очень резко опускает на обратную сторону моей ладони. Крик. Боль.
Вот так в один миг мое сердце, разрываемое на миллиард осколков болью и отчаянием от потери мамы, сменяется другой болью не менее мучительной, но более физической и реальной. Нож торчит
