у вас дети есть?
– Конечно.
– Тоже двое?
– Нет, один. Сын. Лёшка.
Гость опустил голову, задумавшись, несколько раз неспешно кивнул каким-то своим мыслям. Мне всё это не нравилось. Пора было заканчивать эту комедию. «Финита ля комедиа!» – как выразился однажды наш президент. Я взял со стола видавшую виды папку и решительно стянул на ней тесёмки. Это был знак. Умный поймёт. А дурака я и так выгоню.
Гость печально кивнул.
– Вы мне не верите?
Я замер на секунду, потом отрицательно помотал головой. Хотел бы я увидеть человека, который поверит в подобную чушь.
– А я вас себе другим представлял, – раздумчиво молвил гость, поднимаясь.
Я тоже поднялся.
– А вы что, слышали обо мне?
– Не только слышал, но и читал ваши книги.
– Вот как? И что же вы читали?
– Да много чего. «Последний из Атлантиды», «Космический апокалипсис», «Проклятие времён», «Нашествие», «Найти себя», «Персона нон грата»…
Он остановился, как бы передохнуть. Я молча смотрел на него. Потом, словно одумавшись, отрезал:
– Вы меня с кем-то путаете. Я ничего такого не писал. Да и книг моих давно уже нет в магазинах. Это, наверное, мой однофамилец. Лапиных много.
– Ничего я не путаю! – с жаром заговорил гость. – Ваши книги продавались во всех газетных киосках. С фотографиями! Правда, вы там были несколько моложе.
– У вас есть книги с моими фотографиями? – наконец дошло до меня. – Вы это серьёзно?
Гость потупился.
– Раньше были. Я же объясняю! Всё, что было в прошлой жизни, исчезло.
– Вместе с женой?
– Точно.
– Очень интересно. Было, значит, и сплыло…
Николай Иванович резанул меня взглядом.
– Не иронизируйте, – строго произнёс. – Всё гораздо серьёзней, чем вы думаете.
– Ну уж конечно! – с готовностью кивнул я. – У вас очень буйная фантазия. Вам самому нужно рассказы писать. Ведь для писателя главное что? Главное – свято верить в то, о чём пишешь. Вы, как я вижу, верите в свои фантазии, вот и опишите их! Гонорар получите. Прославитесь. И уговаривать никого не придётся.
– А вы не хотите попробовать?
– Мне домой пора, – отрезал я, направляясь к выходу. Остановился у двери, выразительно посмотрел на гостя. Тот нехотя двинулся ко мне.
– А ведь вы ещё стихи пишете.
– Да что вы говорите!
Николай Иванович вдруг вскинул голову и начал декламировать, глядя в потолок:
Весь этот мир, гремящий чудесами,
И солнца шар с палящими лучами,
Мне более уже не интересны,
Они похожи на такие песни,
Которые ты слышал много раз,
И песни все отчаянно приелись,
И солнца жар, которым яро грелись,
Всё-всё отменно надоело мне!
Но жар души во мне ещё пылает,
И душу временами согревает,
И в сполохах душевного волненья
Мне
