переставая говорить, он отомкнул дверь и подтолкнул меня в коридор, включил свет. Я подчинялась, не вполне понимая, что последует за этим. У нас было четко оговорено, что ночевать у меня он не остается, более того – вообще ничего в моем доме не происходит, я этого не хочу и настаиваю на своем решении. Даниил словно услышал мой внутренний монолог:
– Не волнуйся, Машуля, я уйду через часик. Просто очень захотел увидеть тебя, – помогая мне снять пальто, он прижался губами к моей шее, открытой короткой стрижкой. – Машка…я соскучился по тебе.
– Не надо, Даня, – попыталась я освободиться от его объятий, но он не дал:
– Прекрати, я ничего не собираюсь… Просто поцелую тебя…
Идиллию прервал резкий звон телефона, я дернулась на звук, поскользнувшись на ламинате и едва не упав. Схватив трубку, я услышала голос мужа:
– Привет. Поздновато гуляешь.
– Привет… – мое сердце заколотилось – вдруг что-то с Юлькой?
– Как ты? – продолжал Артем абсолютно будничным тоном, словно не находился сейчас за тридевять земель.
– Нормально. Как у вас дела?
– Не увиливай, Марья – как здоровье? – и это было странно и непонятно, не вязалось с нашим расставанием. – Ты лечишься еще?
– Завтра последняя капельница.
– А потом?
– Потом нужно сделать перерыв и через полгода повторить анализы. Но для этого придется лечь в стационар.
– Значит, нужно будет лечь, – решительно заявил Артем, удивив меня. – Это ведь серьезное дело, да?
Я не понимала вообще ничего – с мужем происходило что-то необъяснимое, он вдруг стал интересоваться моим здоровьем, даже в голосе какие-то странные нотки звучат.
– Мне бы надо поговорить с тобой, но по телефону не хочу, – продолжал удивлять меня муж. – Нам многое нужно обсудить.
Да-а… «все страньше и страньше», как говорит любимая Юлькина книжная героиня Алиса. Что-то не то с моим Артемом, уж не перегрелся ли?
Он, кажется, и сам удивился своим словам, смутился как-то и стал прощаться, пообещав, что Юлька позвонит мне завтра утром. Положив трубку, я расплакалась. Данька молча обнял меня за плечи, прижал к себе. Я старалась успокоиться, но не удавалось, слезы текли сами. Данька заглянул мне в глаза, подняв голову:
– Ну, что ты? Расстроилась?
– Нет…
– Ну, хочешь, я сейчас уйду?
– Нет… Я боюсь одна оставаться, – я вцепилась в рукав его свитера, и Данька успокаивающе погладил меня по голове:
– Все-все, я не ухожу, пойдем…
Он увел меня в ванную, заставил умыться, потом утащил в зал, усадил в кресло и укутал лежавшим там покрывалом. Сам же отправился в кухню, поставил чайник.
– Машка, а я ведь совсем не помню, как ваша квартира выглядела до ремонта. Помнишь, как я к тебе приезжал, когда в институте учились?
Я кивнула, чего,
