и я решила связаться со своей бывшей сослуживицей Кармен. Последнее, что я слышала о ней, было то, что она по-прежнему работает у Рава и его шурина. Я позвонила в офис. Трубку взяла Кармен. Мы поговорили, и я между прочим спросила:
– А мистер Берг все еще занимается бизнесом?
– Нет, – ответила Кармен. – Он переехал в Израиль, и мы видимся лишь изредка. Но когда он в Нью-Йорке, он обычно заглядывает, чтобы забрать почту.
Я попросила Кармен при встрече передать привет Раву и повесила трубку. Не прошло и десяти минут, как раздался звонок. Это был Рав. Он только что прилетел в Нью-Йорк и вошел в офис вскоре после того, как Кармен повесила трубку после разговора со мной.
Его голос привел меня в странное смятение.
– Чем вы сейчас занимаетесь? – спросила я, чувствуя некоторое волнение.
– Я ушел из бизнеса, – ответил он. – Последние семь лет я изучал каббалу со своим учителем в Израиле. Мой учитель скончался четыре дня назад, и я вернулся домой.
Я была заинтригована. Из книг по реинкарнации и астрологии я знала, что каббала – источник всех духовных учений. Повинуясь внезапному импульсу, я спросила:
– А можно мне заключить с вами сделку?
– Какую сделку? – заинтересовался он.
– Если я вернусь и буду работать бесплатно, – выпалила я, – вы научите меня всему, что знаете о каббале?
– Хорошо, почему бы нет? – согласился он.
Мы договорились встретиться и поужинать, чтобы обсудить все детали. А при встрече мгновенно поняли, что созданы друг для друга.
Неделю спустя мы увиделись снова, на этот раз за завтраком в ресторане Ратнера в Нижнем Истсайде, в Нью-Йорке. Однако в это утро Рав счастливым не выглядел. По правде говоря, он был довольно мрачен. Вместо того чтобы рассказывать о себе, он спросил:
– Ну как ты?
– Нормально, – ответила я. – Но знаешь, сегодня ночью мне приснился совершенно дикий сон.
Он кивнул, делая знак продолжать.
– Во сне ко мне пришел абсолютно незнакомый человек, – начала я. – И когда я повернулась и посмотрела на него, он возложил руки мне на голову. Он сказал что-то на языке, похожем на иврит, но я его не поняла. Потом он повернулся, чтобы уйти. Я попыталась схватить его за полу сюртука и спросить, что он сказал, но он ушел.
Это было тем более странно, объяснила я, что, будучи американкой в четвертом поколении, выросшей в достаточно хорошо ассимилировавшейся еврейской семье, я не получила традиционного еврейского образования и никогда не учила иврит.
Я думала, что мой странный сон встревожит Рава, но он заинтересовался.
– Опиши этого человека, – попросил он, краснея от волнения.
К счастью, я хорошо запомнила этого человека, потому что образ был достаточно ярким.
– Он был в длинном сюртуке и с тростью, – сказала я. – А на голове у него была большая меховая шапка.
