на полях сражений его дядюшка, новоиспеченный император больше всего думал о том, с кем бы ему затеять войну. Гусары полка, в котором числился маркиз Мишель д’Аркур де Беврон, жили слухами о заграничных походах и лихих атаках. Мишель не мечтал о боях и геройской смерти. Молодой человек не был трусом. Но смелость и природный артистизм влекли его к подвигам иного рода. Не озаботившись хлопотами об отставке, он самовольно покинул полк и тайно вернулся в свой родовой замок. А вечером вместе с одним из слуг он уже был под окном Жоржетты. Мишель протянул парню три небольших камешка и сказал:
– Как только окно засветится, это значит, она вошла со свечой. Бросишь в окно камешки. Два – один за другим, потом чуть погодя – третий. Если некоторое время спустя Жоржетта не вышвырнет меня из окна, уходи домой. А завтра скажешь мне, кого из крепких и надежных парней можно собрать по окрестным деревням. Нужно десятка полтора.
Они приставили к стене замка садовую лестницу. Мишель поднялся к окну комнаты на втором этаже, забрался внутрь и закрыл за собой окно.
Долгожданная встреча
Жоржетта со свечой вошла в спальню.
Два камешка один за другим звякнули об оконное стекло. Потом третий. Жоржетта бросилась к окну, резким движением отбросила штору – нет, внизу, в темноте никого… Сильные руки вдруг обняли её сзади, она мгновенно повернулась, вздрогнув от испуга…
Мишель держал её в своих объятьях…
– Ах!.. Ты… – выдохнула Жоржетта и едва не потеряла сознание, ноги её подкосились, но Мишель не дал ей упасть и, подхватив на руки, «оживил её страстным поцелуем» – не могу не привести эти волнительные слова, нетерпеливо отыскиваемые девицами в романах не только в XVIII веке.
Когда Мишель отнёс Жоржетту на постель, она уже совсем пришла в себя. Свеча на столике у кровати догорала и должна была вот-вот погаснуть. Жоржетта и Мишель начали торопливо сбрасывать с себя одежду, видимо, полагая, что в этот момент она им совершенно ни к чему.
Чтобы освободить от одежды Жоржетту, поскольку она была всего лишь в ночной рубашке, не потребовалось особых усилий, и больше хлопот доставил мундир Мишеля. Но Жоржетта действовала решительно и вместе с ним изо всех сил терзала гусарский ментик, снабженный множеством проклятых неподдающихся застежек.
Между жадными поцелуями они успевали вести довольно содержательный диалог, который я привожу полностью ввиду его эмоциональности и выразительности:
– Негодяй, зачем ты явился ко мне?
– Разве ты не ждала меня?
– Я? Да никогда! Я ненавижу тебя!
– Как же ты хороша!
– Убирайся немедленно!
– Ты – чудо!
– Я задушу тебя своими руками!
– За что?
– Негодяй, негодяй, сколько я должна была ждать тебя? Уходи, не хочу даже видеть тебя!
– Уйти?
