под благовидным предлогом заглянул в Бленхейм, он не узнал бывшего морского министра, и только позже сообразил, что его провели, как воробья на мякине.
Капитан поспешил вернуться в Бленхейм, но «художника» там уже не застал. Мать Черчилля, предчувствуя беду, взяла красную охру, раскрасила лицо своего строптивого, неудачливого, но все равно милого материнскому сердцу Винни, а белой, желтой и черной красками начертила на его лице – благо места хватало – боевые значки ирокезов, гуронов, делаваров, команчей и даже могикан, давно сжитых со света подлыми, но беспощадно жестокими белыми поселенцами. Потом она вывела Черчилля в парк и посадила в заросли можжевельника. А пока морская разведка расшифровывала, каким племенам краснокожих туземцев принадлежат значки на лице толстомордого «индейца», наступил срок отплытия крейсера «Марлборо» и возможность набить, с разрешения королевы-матери, морду бывшему морскому министру была окончательно упущена.
XXXIV. За границей
Через несколько месяцев императрица Мария Федоровна и многие другие лица из ее окружения (в том числе великая княгиня Мария Павловна, ее сыновья великие князья Борис и Андрей и прима-балерина императорской сцены Кшесинская) покинули на крейсере «Марлборо» Россию, охваченную, казалось, неугасимым огнем гражданской войны.
Императрица Мария Федоровна сначала поселилась у своей сестры, английской королевы-матери Александры. Но поняв, что ее присутствие доставляет много неприятностей и неловкости английскому королю Генриху V, деликатно объяснила, что она посетила Англию ненадолго, только проведать сестру, а потом уехала в родную Данию. Там Марии Федоровне тоже пришлось не сладко. Ее племянник Христиан X оказался невероятным скупцом и скрягой, он попрекал свою престарелую тетушку каждым куском и не упускал случая язвительно напомнить ей о том, что Дания – страна маленькая и бедная, в отличие от огромной и сказочно богатой России, живя в Дании приходится экономить, а когда бывал не в духе, то прямо упрекал «нахлебницу» в беспечности, так как она, в отличие от некоторых других членов императорской фамилии, не вывезла из России никаких драгоценностей и не имела в Швейцарии банковских счетов.
Английская королева-мать, окольными путями проведав о бедственном положении сестры, заставила своего сына, короля Георга V назначить императрице Марии Федоровне пенсию – десять тысяч фунтов в год. (Черчилль, узнав об этом, промолчал в своем парламенте, словно утратив на короткое время дар речи, помня, как ему пришлось несколько дней просидеть в колючем кусте можжевельника). Десять тысяч фунтов в год – немаленькие деньги, особенно в Дании. Эта пенсия позволила императрице Марии Федоровне тихо дожить век на своих харчах, а ее бессовестный племянник Христиан X старался почаще напроситься к ней на обед под видом вежливости и заботливости, сокращая таким образом расходы на собственную кухню, и без того очень скромную.
Кшесинская оказалась за границей
