и набросились на нас, увидев в моей несчастной старой родине более легкую добычу.
– Тебе приходилось бывать здесь? – Длинный, тщательно отполированный ноготь Эйно уперся в гайтанский запад, изрезанный множеством заливов и узких фиордов.
– Нет, са, – помотал я головой. – Язык я знаю довольно хорошо, читаю и говорю почти без акцента. Но бывать мне там не случалось.
– Знаешь язык? – блеснул глазами Эйно. – Превосходно! Я знал, что Иллари не ошибся в тебе…
– Нам предстоит путешествие, са? – почтительно осведомился я, не переставая восхищаться качеством карты.
Эйно пососал трубку, подмигнул Иллари и достал из небольшого буфета высокогорлую бутылку.
– Да, парень… ты будешь играть роль моего сына. А я – роль убитого горем мелкопоместного князька, едва удравшего от варваров. Ты хорошо знаешь язык – значит, ты будешь всем рассказывать, что учился там в монастыре и лишь год назад вернулся домой. Ты знаешь какие-нибудь далекие от побережья монастыри, в которых может воспитываться молодой дворянин?
– О Гайтании я слышал очень много, са. Думаю, мы найдем выход из положения. Путешествие будет секретным?
– Парень просто мудрец, – добродушно хохотнул Иллари. – Признайтесь, са Маттер, вам приходилось зачитываться книжками про королевских шпионов?
– Н-да… – ответил я, краснея.
– Мы пробудем там недолго. Нам нужно добраться вот сюда, – Эйно указал на незнакомый мне городишко в десятке миль от берега. – А там… а там посмотрим. Насколько я знаю, ближайшая база гайтанского флота находится много южнее, и мы вряд ли встретимся с военным кораблем. А даже если встретимся… – Он налил себе вина и повернулся ко мне. – Если и встретим, нам это не страшно. Верно, Тило?
Старый штурман что-то пробурчал себе под нос и потянулся за сложной линейкой со множеством различных шкал, валявшейся на дальнем углу стола.
– Тебе нужно осмотреть раненого, – вдруг спохватился Иллари. – Ута проводит тебя… встретимся на палубе.
Состояние моего пациента оказалось лучше, чем я мог ожидать. Рана начала затягиваться, бальзамы предотвратили лихорадку, и он, еще очень слабый, но пришедший в себя, подкреплялся жидковатым бульоном.
– Спасибо, мальчик, – голос рослого аристократа оказался мягким, словно у монаха. – Мне уже рассказали, кому я обязан жизнью. Скажи мне, – он поставил тарелку на стоявший возле кровати табурет и прищурился, – ты знаешь, куда попал?
Изумленный вопросом, я присел у него в ногах.
– Что вы хотите этим сказать, са?
– То, о чем я тебя спросил. Ты знаешь, что это за корабль?
– Но, са… в таверне я слышал, что это пеллийский королевский корсар, но, возможно, контрабандисты ошибались… мне хотелось бы выяснить это самому, са.
– Смышленый парень, – едва слышно засмеялся раненый. – Королевский корсар! Что ж, для кого-то это так. Наверное,
