победы в мелкой стычке, придумали нечто новое для победы и собираются использовать свою военную элиту и неизвестно, сможет ли сержант удержать военную часть от гневливых орд врагов.
Далёкое будущее. На юге Сибири – спорная территория Федеративной России и Сибирской Федерации.
«Как же мы могли дойти до такого?» – среди сотен мыслей именно эта «закричала» сильнее всего в уставшем рассудке. Вновь вопит сирена, а солдаты, множество воинов в зелёной-пиксельной форме, с бронежилетами и старыми автоматами, стучат каблуками сапог об асфальт площадок и приминают шуршащую траву, перемежающеюся с линиями вертолётных площадок. Холодный ветер вьётся и ласковой рукой касается лица старшего сержанта, но губы и нос сокрыты под маской, а посему воин не чувствует прохлады.
Автомат мужчины снова оказывается в его руках, он смотрит на единственное высокое здание – покрытое серебристо-стекольными панелями строение, ставшее пунктом связи, понимая, что скоро его не станет. Там есть вышка и тарелка, но всё это вскоре сгинет, как думает Комаров, ибо единственного зенитного орудия мало, чтобы остановить налёт.
– Воздух-воздух! – кричит на всю военную базу человек в граммофон и множество воинов забегали по площадке и между танков, собранных в колонны.
– Товарищ старший сержант! Комаров! – разрывается рация. – Говорит начальник разведки Стасенко! Сепаратисты перешли в контрнаступление! Две роты армии Российской Конфедерации при сопровождении полка Сибирской Федерации!
– Хорошо, через сколько они будут?
– Пятнадцать минут!
Только вчера они отпустили тактическую группу Английской Особой Воздушной Службы Республики и без них придётся намного тяжелее. Комаров сожалеет об этом, ибо их опыт войны хоть как-то помог бы им, но придётся справляться самостоятельно, если только…
– А городские лоялисты, Стасенко? Что с ними? Они могут нам помочь? – с надеждой спрашивает Комаров.
– Нет, они удерживают Уст-Илимск от второй волны сепаратистов. К вам приближаются вертушки, удачи!
Прежде чем показались вертолёты издали раздался шум лопастей и рёв двигателей, и спустя мгновение показались машины. Комаров с печалью смотрит на то, как действуют силы Федеральной Армии России, точнее того, что от неё осталось. Вместо развёртывания ПВО солдаты пытаются спрятаться или достать ручные гранатомёты.
«Как же мы, наследники военной сверхдержавы, наследники великой армии, могли стать такими? В какой момент истории мы разучились профессионально воевать и превратились в сборище вояк?».
– Товарищ сержант! – вокруг Комарова собралось десять человек и воин в форме индиго, с тяжёлым бронежилетом на тёмной куртке осмотрел их; они – небольшой отряд Федеральных Сил Специального Назначения, и среди них один из людей напористо спрашивает. – Что будем делать!?
– Нужно уничтожить вертолёты, прежде чем они нанесут значительный урон, – скоротечно ответил сержант, взяв автомат на боевую изготовку.
– Вы хотите использовать противовоздушные экспериментальные установки? Мы что, зря их пёрли с самой лаборатории?
– Да. Мы до Москвы их не довезём, а если сейчас отойдём, то Федерация потеряет кусок территории. Нет лучшего момента их проверить. Давайте, выполняем!
Вертушки атаковали с особой яростью, показывая на борту флаг страны – зелёно-белые полосы со снежниками чёрного цвета на снежном полотнище в углу штандарта. Шторм ракет и вихри пуль, растерзавших пространство пламенными трассёрами, ударили по базе федеральных войск. Часть ракет угодила в пункт связи и целое здание посреди разделил смертоносной линией жаркий пламень, разрывая плиты и растерзав структуру постройки, изорвав её в клочья. Некоторые танки охватил огонь, и они с металлическим звоном разлетелись на части, накрыв площадь дождём металлических обломков. Гранатомёты и единственное ПВО ответили интенсивным огнём, но юркие машины увернулись от ярких снарядов.
Солдат Сил Специального Назначения вытащил из грузовика большую трубу чёрного цвета и закинул её на плечо, поймав на дисплей металлическую «птицу», а секундой позже из дула вырвалась ракета и с устрашающей скоростью рванула к вертолёту. Он не успел даже среагировать и его пожрал огонь, а полыхающие останки упали на землю, взметнувшись к небесам столпом огня и металла.
Комаров безрадостно наблюдал за тем, как второй из четырёх вертолётов оказался зажат в шквале гранатометных залпов, которые подробно вихрю его окружили и полдесятка ярких огненных снарядов угодили ему в борт и заставили сместиться, закружиться и рухнуть на землю. Тут же крупнокалиберные снаряды ПВО, уподобившиеся жужжащему гневливому рою, окутали третью машины, разбивая крепления и проминая винты, разрывая металл и пробивая борт. Вертушка на месте вскружилась как сумасшедшая, и «легла» на землю вместе с четвёртой машиной, которую настиг снаряд экспериментального
