ся. Кидает кирпичи в колодец, в надежде на что-то, но те рассыпаются и исчезают. Говорит о себе на каждом шагу и делает из мухи слона. Она жалуется всем, пытаясь найти единомышленников. Девочка-колодец кричит, что больна самоедством, что интроверт – привлекает внимание – чтобы все видели, как ей хорошо быть одной! Но она не одна: она наблюдает за ними – наблюдают ли они за ней.
А другие, серые, прозрачные, такие же пустые, смотрят и восхищаются ею. И кирпичами, и одиночеством. Они не способные понять, что наигранное уничижение – есть способ быть, стать кем-то. Потому что просто быть девочкой-колодцем недостаточно.
«Пусто, пусто!» – кричит умная голова и смотрит вниз.
«Пусто» – эхом бьется о стены и спускается. Ударяется о землю и лежит в одиночестве.
Констанция Брюг (14 лет)
Журнал «Честность как порок»
– Скажите, это вы написали? – мужчина средних лет держал в руках пожелтевший кусок старой газеты.
– Совершенно верно, – с гордостью в голосе ответила Констанция.
На обратной стороне газеты была черно-белая фотография девочки на мостовой. На ней был светлый сарафан без рукавов, темные ботинки с закрытым носом, светлые носки. На вид ей было года три. На ее выставленных к небу ладонях послушно сидел голубь. Было похоже, что девочка направляется куда-то или к тому-то – правая ножка повисла в воздухе, смущенная и в то время радостная улыбка направленна в сторону, тело немного наклонено вперед. Фотограф успел запечатлеть как позади нее еще два голубя срываются с мостовой, и расправив небольшие крылья, словно самолеты над взлетной площадкой, взмывают вверх. Констанция попыталась прочитать имя фотографа, но корреспондент тут же спрятал листок в темно-синий блокнот.
– И так, продолжим. Вас зовут Констанция» —спросил он с сомнением в голосе.
– Совершенно, верно.
– Какое странное имя, так действительно называют детей? – ростом не выше полутора метров, корреспондент с длинным каре, казался еще меньше. Он словно тонул в огромном старом красном кресле.
– Нууу есть страна, где мальчиков до сих пор называют Людовиками. – ответила Констанция. Ее маленький аккуратный носик и такие же ушки, слегка топырились, придавая ей непринужденный вид.
– Вот в вашей статье, которая появилась много лет назад, вы говорите о девочке-колодце. Скажите, чем вызвано такое осуждение? О ком именно вы написали?
– Ни о ком конкретно. – Вопрос хоть и звучал не впервые, застал ее врасплох. «И ты такой же, как и все», подумала она про себя, а в слух произнесла:
– Я хотела лишь сказать, что бывают разные люди. Наша планета полна разнообразных, оригинальных, и в то же время пустых и глупых людей. В этом ее многообразие. Но бывает так.... как бы это сказать. Бывает, что кто-то вдруг начинает решать: кому быть на этой планете, а кому не быть.
– Не совсем понимаю, о чем вы говорите, но мы к этому вернемся.
– Вы знаете, что некоторые люди просто высыхают, слово домашние цветы. – перебила его Констанция. – Сначала высыхают кончики, потом начинает опадать листва, а потом ствол нагибаясь, с каждым днем, опускает свою макушку вниз. И это остается незамеченным понимаете? А я все вижу. Я вижу, как некоторые люди тихо умирают внутри. Это видно по их улыбке, в их глазах. – она пристально посмотрела ему в глаза. – Я вижу, как люди используют всю силу самовнушения и пытаются обмануть внутреннее я, потому что смотреть на окружающий их мир становится смертельным. Горечь о том, что они могли поступить по-другому, услышать зов, что отбивает вески на протяжении многих лет, увидеть, то, что манит их как мерцающий маяк в розово-фиолетовых сумерках – все это становится невыносимым. «Ах если бы я был смелее!» – напрягает слух шуршащая радиоволна.
Голубые глаза собеседника засмущались, взгляд упал на блокнот. Ухватив первый попавшийся вопрос, корреспондент произнес:
– Скажите, Констанция, почему вы здесь находитесь?
Прошли долгие пять минут, прежде чем он удостоился ответа. За это время он подумал, что не стоило ему брать этот проект по реабилитационным клиникам наподобие ВИК. Потом он вспомнил отца, ныне уже покойного, и, что тот, наверное, был бы разгневан, узнав, что его сын не только не освещает, как он в свое время, экономические процессы в государстве, но и занимается популяризацией нового экспериментального проекта по совершенствованию общества. Затем он подумал о «благом» намерении нового правительства их северной страны, а потом Констанция ответила вопросом на вопрос.
– Встречали ли вы когда-нибудь людей, после общения с которыми, у вас оставались странные ощущения непохожести и непонимания, а иногда чувство воодушевления, словно вам передалась их заряжающая энергия? – она подалась немного вперед, подставив ладонь под подбородок.– Этим человеком мог быть студент-официант,
