asis>
Три столетия тому назад жили мои предки. Однако ни я, ни мои покойные ныне родители, Царство им небесное, ничего никогда ни от кого и не слышали о своих исторических предках, которые по логике вещей были не самыми плохими людьми, раз у них было потомство, давшее жизнь, в конечном счёте, и родителям, и мне.
Возникает вопрос, а стоит ли надрываться, писать что-то и о чём-то, что с годами забудется, а потом и исчезнет навсегда?
Ответ каждый должен найти сам, для себя любимого.
Дело в том, что живет каждый человек сегодня и сейчас. И радуется, и страдает, любит и ненавидит в данный момент, а что было 10, 20, 40 лет спустя – это уже не столь важно, т. к. острота уходит и память бесследно стирает все детали, всю хронологию событий.
Писателей наплодилось (расплодилось) в мире великое множество. Сегодня кто только не пишет?! Пишут все и каждый при этом наивно полагает, что именно он – лучший в мире, на планете Земля творец на литературном поприще! Наивняк?! А м.б. так оно и есть? Непризнанный гений?
Данный романчик – образчик того, о чём написано выше. Обычные люди, наше время… Мы все живем сегодня и сейчас. И что? Читать об этом, напрягать драгоценное зрение? Что за бред?
Хорошо, что книги можно использовать для выравнивания поверхности, подкладывая под ножку стула, стола, край шкафа или дивана и т. д. А ещё с книгой можно ходить в туалет. Иногда очень полезно использовать книгу, а не газету, в походах по «интимным» и столь нужным каждому местам, бумага лучше. Книги ещё прекрасно горят…
Вот с такими мыслями, такими рассуждениями и начинается повествование нескольких историй, имевших место в 2020-ом году, в Санкт-Петербурге…
Часть первая
От желчи мир изнемогает, Планета печенью больна, Гавно гавном гавно ругает, Не вылезая из гавна.
Есть две бесконечные вещи – Вселенная и человеческая глупость. Впрочем, насчёт Вселенной я не уверен
Я бросил монетку в Енисей, на счастье. Но не думайте, что на этом финансовая поддержка вашего края со стороны президента закончена
Вместо пропедевтики
Тему данной повести подсказала сама жизнь. История, положенная в основу всей повести, имела место в Приморском районе Санкт-Петербурга, весной 2020 г. Быть может, всё, что здесь будет написано, кому-то покажется бредом сумасшедшего или откровенной ахинеей, а кто-то посчитает это кощунственной фантазией, но так или иначе, а пройти мимо всего этого я просто не мог.
Сразу же прошу прощения за то, что события и люди перемешались в какое-то словесное месиво, ком, который нарастал всякий раз, как что-то добавлялось на страницы данной повести.
Есть, пожалуй, несколько смягчающих обстоятельств, дабы исключить или смягчить нападки критиков в мой адрес.
Во-первых, я – не профессиональный писатель, я – слесарь-сантехник, водопроводчик с многолетним опытом работы, страдающий написанием литературных опусов на самые разные сюжеты и темы. Я – современный акын, летописесец Нашего Времени.
Во-вторых, работы у меня за период самоизоляции прибавилось в разы. Заказов стало меньше, а геммороя – больше. Если раньше все разнарядки шли через управляющую кампанию, то теперь граждане звонили мне по мобильнику и слёзно просили помочь им с ремонтом водопроводной или канализационной системы, крана, смесителя и т. д. При этом каждый второй ссылался на свои финансовые трудности, а некоторые даже и на несостоятельность, т. е. элементарную бедность и нищету.
В-третьих, писалась повесть урывками, большей частью вечерами, после того, как я обессиленный, с битком набитыми карманами мелочью, приходил-приползал домой и сразу же без «задних сил» шел под душ, т. к. аппетита вовсе не было и только плотные завтраки, в основном одни и те же каши, поддерживали мою энергию и интерес к жизни.
Вот три основных обстоятельств, не упомянуть которых я, увы, не мог.
С чего начинается Родина?
Поезжай за моря-океаны, Надо всею землёй пролети: Есть на свете различные страны, Но такой, как у нас, не найти. Глубоки наши светлые воды, Широка и привольна земля, И гремят, не смолкая, заводы, И шумят, расцветая, поля…
Вопрос о Родине для большинства россиян, скорее всего, остро не стоит в младенчестве и раннем детстве.
