что приехала она по делу.
– Господи, Хоукинс, спуститесь на землю.
– Прошу прощения?
Кэл вздрогнул. Она была на кухне, стояла в двух шагах от него и улыбалась своей улыбкой в миллион ватт.
– Вы разговаривали сами с собой? У меня тоже такая привычка. Почему люди считают нас чокнутыми?
– Хотят, чтобы мы разговаривали с ними.
– Вероятно, вы правы. – Куин откинула за спину водопад белокурых волос.
Кэл понял, что не ошибся. Она не красавица. Слегка выдающаяся верхняя челюсть, нос с небольшой горбинкой. Огромные глаза – все это не считалось эталоном красоты. И хорошенькой ее тоже не назовешь. Слишком просто и слащаво. Прелестная… тоже не подходит.
Единственное определение, которое ему пришло в голову, – сексуальная. Но, возможно, это из-за того, что мысли опять начали путаться.
– Я не спросил, с чем вы пьете кофе.
– Неважно. Все равно у вас вряд ли найдется двухпроцентное молоко.
– Я удивляюсь, зачем оно вообще нужно.
С непринужденным смехом, поразившим Кэла в самое сердце, она подошла к стеклянным дверям, которые вели – как и предполагалось – на заднюю часть веранды, и окинула взглядом окружающий пейзаж.
– Из чего следует сделать вывод, что у вас нет и заменителя сахара. Знаете, такие маленькие пакетики, розовые, синие и желтые?
– Только что закончились. Могу предложить настоящее молоко и настоящий сахар.
– Можете. – Разве она не была хорошей девочкой и не съела яблоко? – А я могу согласиться. Позвольте задать вам еще один вопрос, просто чтобы удовлетворить любопытство. У вас дома всегда так аккуратно или вы навели порядок перед моим приездом?
Кэл достал молоко.
– Аккуратно – это женское слово. Я предпочитаю упорядоченно. Люблю порядок. Кроме того… – Он положил перед ней ложку для сахара. – В любой момент может приехать моя мать – что время от времени и происходит. Если в доме будет кавардак, нагоняй мне обеспечен.
– Если я не позвоню матери хотя бы раз в неделю, она будет считать, что меня зарубил топором маньяк-убийца. – Куин положила в чашку одну ложечку сахара, неполную. – Здорово, правда? Прочные семейные узы.
– Мне нравится. Может, присядем в гостиной у камина?
– Отлично. А давно вы здесь живете? В этом доме, – уточнила Куин, когда они, захватив кружки с кофе, покидали кухню.
– Пару лет.
– Не скучаете по соседям?
– Соседи – это чудесно, и я много времени провожу в городе. Но время от времени мне хочется тишины и уединения.
– Обычное дело. Мне иногда тоже. – Куин опустилась в одно из кресел, откинулась на спинку. – Меня удивляет, почему другим людям не пришла в голову та же мысль и они не построили здесь дома.
– Были такие разговоры. Но со временем заглохли.
Осторожничает, пришла к выводу Куин.
– Почему?
