непростое, потому что, как ни странно, наиболее активные участники общины «хиппи», или как они называли сами – системы, были детьми или внуками влиятельных людей. Поэтому требовалось согласование с центральным аппаратом Комитета госбезопасности. Там идею майора поддержали и дали понять, что, в случае успеха, поблажек никому из виновных не будет, а уж его самого в обиду не дадут.
Рябов по собственному опыту знал, как мало стоят подобные обещания: контора и в случае победы, и в случае поражения действовала по принципу: наказали невиновных, наградили непричастных. Поэтому решил действовать крайне осторожно и только наверняка.
Знакомясь с личными делами студентов, он сразу обратил внимание на документы студента первого курса исторического факультета Андрея Петрова. До поступления в ВУЗ парень служил в разведроте 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, отличная успеваемость, занятия боксом, активная жизненная позиция. Но, если верить рапортам и служебным запискам предшественника, ярый антисоветчик, которому дорога, уж если не в тюрьму, то за ворота альма матер с «волчьим билетом», как минимум. А как иначе: в то время, когда весь прогрессивный народ борется с такими антисоветскими элементами, как «хиппи», «панки», комсомолец Петров, мало того, что не желает участвовать в милицейских рейдах по выявлению этих тунеядцев, так еще и дружит со многими из них, а студентов-«дружинников» называет дуболомами.
Правда, был в рапорте один нюанс, который предшественник отразил, но внимания на него не обратил.
Петров, оскорбляя членов ДНД, утверждал, что победы над «неформалами» они не добьются, потому что методы их: «нашел-догнал-сдал в отделение», заранее обречены на провал. По его мнению, уж если бороться, то не запретами и приводами, а на уровне идеологий, предлагая молодежи альтернативу «альтернативным течениям», а в идеале – используя их потенциал в своих целях.
Андрей вечером шел из спортзала. Он был зол, зол еще до прихода на тренировку. Так зол, что, потеряв контроль над собой, в тренировочном бою измолотил как грушу Илюху Изотова. А тому через две недели выступать на городских соревнованиях. Тренер выгнал его с ринга и поставил до конца занятия на скакалку, чтоб дурь вышла. Дурь вышла, а злость осталась. И причиной этой злости, была, конечно же, Машка. Его однокурсница, девчонка симпатичная, но без царя в голове. Машка Андрею нравилась и знала об этом. Но в силу своей природной беспечности и несерьезности относилась к его чувствам с иронией. А тут еще пару месяцев назад начала «тусить с хиппарями», нацепляла фенечек и вообще стала «клевой герлой». Поначалу Андрей не принял ее увлечение всерьез, тем более, что встречались они, как и раньше. Но со временем почувствовал, что Машка стала отдаляться от него, проводя все больше времени со своими новыми знакомцами. А сегодня, по пути на тренировку, он увидел ее на «Пушке» в обществе десятка таких же «хиппанутых» парней и девчонок. Среди парней выделялся один – лет двадцати пяти. Он
