копьё и вонзил его в землю. Отойдя на несколько шагов, он предложил Бэюму забрать плату. Тот подошёл и взялся за древко, однако вместо того, чтобы изучить оружие, указал ножом на пояс Ратибора.
– Мне нравится твой топор, – сказал орон.
– Для чего он тебе?
– А для чего нужен топор? – усмехнулся Бэюм.
Турич только и мог, что возмущённо фыркнуть.
– Это боевой топор – им не рубят дрова и не разделывают туши. Возьми копьё – его тебе будет достаточно.
Подумав, орон выдернул копьё из земли и развернулся так, чтобы хоть немного света упало на него. Бэюм осознал, что стал владельцем оружия, роскошнее которого не сыщется в округе. Охотнику стало ясно, что жадничал он напрасно.
В темноте расцвела улыбка Бэюма. Уперев копьё пяткой в землю, орон обернулся к двери и произнёс:
– Опасности никакой, возвращайтесь к очагу. – а затем обратился к Ратибору: – Достойная плата, турич.
– Сегодня я видел, как голем с драконидом убили чужака. Если они – твои товарищи, гарантируешь ли ты, Бэюм, что меня они не тронут?
– Они убили драконида, потому что он был бандитом. Но ты на бандита не похож, так что можешь не опасаться.
– Рад это слышать.
Ратибор сделал шаг, но был тотчас остановлен жестом.
– Не спеши. Я не пущу в дом абы кого.
– Я назвал себя…
– Но не назвал причину, – перебил орон, – по которой бежишь от Джовиты.
– Какое тебе дело?
– У меня живёт несколько изгнанников. Но ты не изгнанник, ты – беглец. Ты по собственной воле покинул Пять Земель.
– Ты неверно понял, почему я оказался изгнан во всеоружии.
– Я знаю, что это за копьё. Это копьё слуг Джовиты, а значит, тебя преследовали. В отличие от тех, кого я приютил.
Ратибора разозлила дотошность Бэюма, но в разговоре приходилось сохранять дипломатичность:
– Поутру я отправлюсь своей дорогой и не доставлю…
– Я не прогоню тебя, какую бы правду не услышал. Но объяснись.
Поразмыслив, что бы соврать, Ратибор вспомнил, что хитрости в нём ни на долю. Вздохнув, турич предпочёл ответить честно:
– Хорошо, знай же, я убил Акуэль – супругу Джовиты.
Бэюм застыл, подумывая, не забрать ли свои слова назад. В голове не укладывалось, чтобы смертный мог убить спутницу бога. Носудя по тону Ратибора, сказанное не было ложью.
– Ладно, – сказал орон, – этой ночью – ты мой гость.
Оленеголовый отправился в землянку и остановился, переступив порог. Он дождался Ратибора, осторожно принимающего гостеприимство Бэюма. Подойдя к двери, турич смог лучше разглядеть хозяина. Лицо его было всё исполосовано, под левым глазом в опасной близости проходила рана от когтей.
Кивком охотник пригласил турича в дом. В землянке оказалось тепло и просторно. Многочисленные лучины и очаг в углу давали достаточно света. В общей комнате стояло пять лавок, частично занятых гостями,
