к скверу, стараясь держаться в темноте, поближе к высокой решетчатой ограде.
"Девятка" стояла боком с вывернутыми колесами, создавалось такое впечатление, что её в спешке бросили. Степан обошел вокруг. Так и есть. Одна дверь не закрыта. Открыл капот. Потрогал мотор. Холодный. Значит стоит давно. У "Шестерки" тоже колеса вывернуты, но хозяин её видно не так спешил. Все двери на запоре. Степан заглянул в окно. Ничего примечательного. Зато внимание его привлекли номера. У "шестерки" – иногородний. Это показалось ему странным и он списал его в записную книжку. Немного подумал и чиркнул туда номер "девятки". На всякий случай!
Что бы это могло значить? У машин ему больше нечего было делать. Вернув всё на место; он подошел к двери клуба. Подергал. Закрыта изнутри. Значит там кто-то есть! И это уже меняло дело. Степан расстегнул пиджак, чтобы легче было выхватить "пушку". Он решил во что бы то ни стало проникнуть внутрь, но стоять на месте и ждать не хотел. Смахнув пот со лба, следователь решил обойти здание вокруг и поискать другой ход. Дорогой он попытался всё разложить по полочкам.
«Убийство Крока так или иначе связано с "Тиграми", но раз обвинение окончательно и бесповоротно снято со Стрельцова, значит соврал тренер. Как его? Сергей Михайлович. Зачем ему понадобилось говорить, что никому не выдавал куртки. А откуда тогда лоскуток? А если у всех нигде не порвано. Нет, здесь что-то не так. Сам того не подозревая, я дал фору преступникам и возможность окончательно занести следы, но может мне на этот раз повезет».
Сделав круг, Степан обошел здание и ничего не обнаружил. Все было прочно закрыто. На окнах висели решётки. Подойдя к углу, он вдруг услышал как зашуршал открывающийся замок Степан отпрыгнул в темноту. Его не было видно, зато он очень четко видел, как какой-то полный мужчина, вытирая со лба платком пот жал кому-то руку .Свет из двери отлично освещал его лицо, но того, кто был внутри, Степан не мог разглядеть, хотя высунулся из-за угла так, что рисковал быть замеченным.
Потный мужчина вперевалку направился к своей машине, белой "шестерке", неся в руках небольшой дипломат. Темная тень скользнула за его спиной и он почувствовал у себя на шее сильные руки. Выпучив от испуга глаза, он услышал шепот не требующий возражений:
– Не двигайся! Руки на крышу!
Михалыч был взбешен. Причем взбешен дважды. Мало того, что Марат так позорно проиграл во втором раунде. Он к тому же, как Михалыч понял, со слов следователя, был виноват в том, что менты напали на их след.
Правда, тут странным образом подвернулся Стрельцов и увел их в сторону, но все равно, надо было поберечься и приготовить себе и этому кретину надежное алиби. Хотя нет. В первую очередь лучше перепрятать икону в другое место. Сейф в его кабинете, почему-то показался ему теперь не надёжным местом.
Увидев как оперативники уводят Стрельцова, он, схватив в охапку ещё не совсем очухавшегося от удара Марата и помчался в клуб. Каждая минута была дорога.
Приехав в клуб, они бросились в кабинет. Михалыч проскочил мимо охранника, сидящего за столом перед входной дверью.
