к нему мать, – если ты куда-то торопишься, то мы тебя не держим.
Он потупил взор:
– Я никуда не тороплюсь.
Мама открыла рот, чтобы опять выплеснуть на него свои обиды, но, заметив мольбу в моем взгляде, сдержалась и отвернулась.
Я считала минуты до того момента, когда можно будет, сославшись на привычную усталость, отправиться спать.
Сообщение от Райана пришло, когда мое волнение достигло предела. Телефон был в беззвучном режиме, поэтому я, сидя на кровати в полной темноте, гипнотизировала взглядом черный экран. Где-то за окном, вдали, послышался ровный шум двигателя, затем дисплей вспыхнул: «Я на месте».
А значит, отступать уже поздно.
Зажав смартфон в руке, я медленно поднялась с постели. Выровнять дыхание не получалось. Сердце в груди прыгало так отчаянно быстро, что кружилась голова. Взяв свободной рукой туфли, я босиком, крайне медленно и осторожно прокралась в коридор и направилась в кухню. Отец спал на втором этаже, он не мог услышать моих шагов, но мама лежала на диване в гостиной. Она всегда так делала, чтобы быть ближе ко мне и прийти на помощь в любой момент.
Я двигалась вдоль стены, ощущая невероятную слабость. Мой безумный план, больше смахивающий на попытку самоубийства, чем на попытку побыть хоть недолго нормальной, могло сорвать в этот момент все, что угодно: от скрипнувшей внезапно половицы до нарастающего гула в моих собственных ушах.
Только подумайте, я собиралась покинуть дом на целую ночь!
И только сейчас ясно понимала, насколько дикой и опасной оказалась идея. Обычно мне и во внутренний-то дворик тяжело выйти, а тут – поездка на выпускной. Теперь прибавьте ко всему невероятное волнение, страх, тревогу. И что получим? Меня – на грани потери сознания, бледной тенью в темноте кухни пошатывающейся по направлению к двери.
Стараясь не выронить туфли, я из последних сил повернула замок и нажала на ручку. Свежий ночной воздух ударил в нос, защекотал ноздри запахом влаги и свежескошенной травы. Мягкий свет фонаря скользнул по моему лицу и заставил зажмуриться.
– Ой, прости, – прошептал Райан, поспешно отводя фонарик от моего лица. – Думал, эта штука пригодится. Мне еще никогда не приходилось врываться в чей-то дом в полночь с черного хода!
Почувствовала, как его сильные руки подхватили меня под локоть.
«Безумие, чистейшее безумие!» – кричал мой разум, когда я переступила порог и оказалась на улице.
– Первый раз вижу тебя в платье, – хрипло сказал Райан, прикрыв за мной дверь. Он взял меня под руку и повел по узкой дорожке. – Ты сегодня очень красивая, Эмили.
– Спасибо, – я смущенно опустила взгляд.
Ступала по холодным камням осторожно. Дышать становилось все труднее. Наверное, так чувствует себя атлет, пробежавший марафон. Грудь давит, она высоко вздымается, вздохнуть практически невозможно, но ты все равно открываешь рот, чтобы протолкнуть воздух в легкие. А через несколько секунд дышишь глубоко и часто и никак не можешь отдышаться. Сердце колотится, большое и тяжелое, по лбу сбегает пот, перед глазами плывет.
