с каменным основанием… И здесь нужна лишь дубинка дешевая и крепкая.
Но вопросы сыпались и ответы отсыпались, не просто так. На моей карте в не исследованных местах появлялись новые названия. Если попадал на словоохотливого удавалось добиться отрисовки контуров городов, на карте появилось несколько стойбищ орков, точки пещер кобольдов, куски рек и озер. Все что появилось на карте от объяснений было расплывчато, с дрожащими краями. Но все же раскрывать Росланд вообще не сходя с места – оказалось потрясающе увлекательной штукой.
Начал понимать почему в древности лучшими шпионами были торговцы. Я слышал что шпионы шатаются по тавернам, подпаивают, сами не пьянеют и все такое прочее. Но оказалось, куда качественнее можно выдавить информацию во время торговли.
Охотники рассказывают об охотничьих угодьях и тварях их населяющих, мимоходом упоминая об опасностях и богатых местах. Из вояк можно выцедить инфу чем продырявили его панцирь… да вот тут на плече, и долго ли лечил рану от удара палицы тролля? Ах, не палицы, а чертового эльфийского копья? Так эльфы же в лесах сидят? Понесла нелегкая маркиза дэ Садика к ним в лес втихаря выкопать саженец королевского мелорна? Вот значит как, остался его элитный питомник деревьев без этой звезды растительного царства. Ну да, эльфы хоть и деревяшки, но стрелы острые, а копья ядовитые.
Не знаю зачем мне эта информация, но делились ею охотно, да и карта худо-бедно обозначалась. Вместо «тумана войны» разрастались корявые наброски с размытыми краями. Кассиди как увидела пару скринов, так и подпрыгнула. Она то, сколько не спрашивала, получала максимум точки обозначения. Гм ну и срисовала карты с моих образцов очень ловко. Конкретику система не давала, но похоже извлечение информации из разговоров напрямую зависит от мудрости и разума.
Громодар появлялся несколько раз, борода всклокочена, глаза горят огнем фанатика. Он молча и аккуратно складывал покупки в баул, грозно посматривая по сторонам. «Оселок», «точило», «паста гоэ», «войлок», «Надфиль корундовый…», «напильник стальной…».
Но вот в мою очередную речь клиенту вплелся неожиданный диссонанс. Валькад, что довольно щурился в уголке за своим прилавком, как кот наевшийся сметаны, встрепенулся первым. В конце нашего ряда прилавков – вопли, и определенно я узнаю голос старого гнома.
Он тащит кого то за шиворот и отчаянно ругается. Гм, кого-то совсем маленького роста и комплекции весьма тощей. Толпа вопит и улюлюкает, распаляя жажду зрелищ. Во рту у меня появилась горечь грядущих неприятностей. А что еще может быть вообще, от вида широкой ладони гнома что стискивает чешуйчатый загривок леппрекона? Загривок собрался складками, леппрекон разевает свою ящеричную пасть полную острых зубов, но молчит.
Выглядит не настолько респектабельным как наш с Леной арестованный враг. Одежда из каких-то ремней и бляшек. На голове хоть тоже кудри, но бурые, редкие и
