образ жизни. После нескольких десятилетий борьбы за выживание многие колонисты могли позволить себе условия покомфортабельнее тех, к которым привыкли суровые пионеры. Американское общество устоялось, и успешным купцам захотелось, чтоб их дома отражали их эстетические и культурные интересы. Началось строительство новых и ремонт старых домов, потолки в гостиных стали выше, а балки исчезли за перегородками. Изящный паркет сменил грубые дощатые полы. Появились карнизы, штукатурка, лепнина и прочий декор для создания атмосферы изысканного изящества. Кухню и прочие служебные помещения перенесли ближе к заднему двору, подальше от глаз посетителей. Створ каминов стал меньше, и то, что раньше походило на средневековый открытый очаг, стало местом, где можно элегантно погреться.
Но главное, появились залы для приемов. Гостиная (или салон) оказалась отделена от функционала остального жилища. Она использовалась для развлечения важных гостей, а также таких благородных времяпрепровождений, как чтение, вышивание или музицирование. В гостиных стояла самая дорогая мебель и хранились семейные драгоценности: медные подставки для дров в камине, позолоченные зеркала и часы, самые ворсистые ковры, вишневые стулья с прямой спинкой и когтистыми ножками. Целая армия ремесленников трудилась над созданием фарфоровых фигурок, изящных чайных сервизов и прочих безделушек, которые состоятельные колонисты выставляли в своих салонах. Все это делалось ради создания возвышенной атмосферы, где люди могли бы культивировать восприимчивость к изящному и высокому. Кроме того, это было место, где можно было продемонстрировать благородные манеры и высокое положение. «Посетители салонов полагали, что живут более возвышенной жизнью, нежели грубое простонародье, и утверждали свое не только внешнее, но и внутреннее превосходство», – пишет историк из Колумбийского университета Ричард Бушман в книге «Изящная Америка» – превосходном исследовании этого культурно-исторического сдвига. Большая часть населения Америки, уточняет Бушман, жила просто, не сказать скудно, «лишь несколько привилегированных мест могли соответствовать вкусам приглаженных франтов, которые знали, как вести себя с благородством, простотой и грацией». Новая верхушка среднего класса выстраивала иерархию, чтобы отделить себя от грубых народных масс. В салонном обществе преклонялись перед крошечными женскими ручками и изящными ножками и восхищались их порхающей походкой. Мужчинам XVIII века полагалось носить добротные камзолы, которые затрудняли движение и держали осанку. В то время как большинство обедало за столом из грубых досок, сидя на срубленных топором табуретах, салонные эстеты восхищались всем гладким и лакированным. Основные принципы этой эстетики позднее выразил Эдмунд Берк: «Я не припомню ни одного красивого предмета, который не был бы гладким… возмите красивый предмет и огрубите его поверхность, тогда, какой бы идеальной формой он ни обладал, удовольствия он более не доставит».
Представители
