уже выцепил вторую группу подрывников. Никакой подготовки, никаких навыков, а молодец же!
– Он же охотник, – уже менее раздраженно, чем обычно сказал Фоменко.
– Ген, – переходя на более дружеские тона, неожиданно предложил генерал, – у меня тут данные накапливаются на местных милиционеров. Есть тут один наглец, связан с боевиками и контактирует с ними почти в открытую, надо проучить местных, чтобы они не столь вольготно чувствовали на наших хлебах. Воюют же за наш счет с нами и ещё насмехаются. Пусть твой странник пришьёт этого мента и чтобы обязательно с боевиком, хотя бы одним. Потянет этот твой армеец? – и после некоторой паузы, сам и добавил. – Потянет, куды он денется с подводной лодки. Возьмешь данные на этого щелкопера в секретке. Я дам распоряжение.
И уже совсем раздобрев, широко улыбнулся полковнику, сказал:
– Шагай, служи. Где ты такого фраерка откопал, как будто тот всю жизнь воевал?
– Случай, – развел плечами полковник.
– Убийцами не становятся, а рождаются, – скаламбурил генерал. – Учишь, учишь дураков и никакого проку из этого, а на улице просто подберёшь – врожденный киллер. Ему бы ещё хорошую школу, он бы перебил всю чеченскую гвардию во главе с Басаевым. Ладно, шагай. Не забудь о моей просьбе.
У генерала было хорошее настроение. Вообще он был весёлым человеком и притом дельным генералом. С полковником его связывала давняя дружба и совместная столь же продолжительная служба.
Несколько дней спустя в конце колонны, следовавшей из Гудермеса, шёл Уазик фсбешников. На одном из поворотов он притормозил, и в него запрыгнуло что-то лохматое, похожее на лешего. В кабине незнакомец стянул капюшон с головы, но на лице у него оставалась маска. Они о чем-то быстро переговорили с майором, сидящем на заднем сидении, посмотрели карту, по которой тот что-то объяснял одетому в странную одежду человеку, и тот выскочил прямо на ходу на одном из поворотов.
Скоро, буквально через несколько дней, в ближайшем ауле было вновь убиты два боевика и местный милиционер прямо у себя во дворе. Местные побоялись к нему приблизиться, так как пуля, выпущенные откуда-то с окрестной горы, выбили землю прямо из-под ног смельчаков. Зачистка ничего не дала. Попытки найти того, кто стрелял, натыкалась на стену непонимания начальства.
Дом милиционера просматривался с горы невооруженным глазом. Первый день наблюдения ничего так и не дал. Чеченец пришел с дежурства и отсыпался. Ближе к обеду он разговаривал довольно долго с соседом на незнакомом, видимо чеченском, языке, махали оживленно руками и показывали в центр села. Затем он куда-то уходил и вернулся только к вечеру, если с кем-то и разговаривал, то с женой, с чернявой молодкой с красивыми выразительными темными глазами. Она пыталась что-то объяснить мужу, но тот только махнул рукой и вошёл в дом и больше не выходил из него. Вечером Андрей сменил свою позицию, поднявшись чуть выше по склону, облюбовав для своей лежки небольшую яму, заваленную
