ей. Живи и радуйся!
Но почему-то не получалось.
Алиса сидела поздним вечером на своей кровати и держала мягкого пушистого зайца. Об ноги тёрся мурлыкающий кот Васька. В замке входной двери лязгнул ключ. Это с работы пришел муж.
У Алисы не было даже сил, чтобы выйти и встретить его.
Муж зашёл в спальню и увидел замершую фигуру своей жены и уставленный в одну точку за окном взгляд.
– Опять плохо себя вёл? – спросил муж.
Жена очнулась, и, не поворачиваясь к мужу, сказала тихим уставшим голосом:
– Опять.
– Что сегодня? – также устало спросил муж.
– Подрался в саду, не слушал воспитателя, закатил истерику по дороге домой, замахивался на меня, потому что я не купила ему чупа-чупс, дома отказался мыть руки, потом отказался от ужина, сказал: такое не ест, потом передразнивал меня, потом не хотел идти спать, потом прыгал по кровати, говорил: он сам знает, когда ему спать ложиться, потом орал, что я ему книжку не читаю… Потом уснул.
– Ясно, – сказал муж. – А ты?
– Я? – удивленно спросила мама, как будто совершенно забыв, что есть «Я».
– Я сначала пыталась по-хорошему, сдерживала себя, как могла, просила, уговаривала, потом разговаривала строже, а потом начала кричать и мне снесло крышу…
– Понятно, – сказал муж, – Не помогло… Значит, будем воспитывать!
Жена, наконец, повернулась к мужу лицом и недоуменно на него посмотрела.
– А до этого мы что делали?
– До этого мы воспитывали твоими методами, как видишь, они не работают. Теперь будем воспитывать моими.
В голове у Алисы пронеслись все воспитательные приёмы, используемые в их семье. Под «мамиными» методами имелось в виду: безграничная и безусловная любовь, спокойный и добрый тон, отношение к ребенку как к личности (сам великий Макаренко это завещал, а это не какой-нибудь коуч-недоучка из интернета), предоставление ему права выбора и голоса, как можно меньше запретов и как можно больше «Я тебя понимаю, сынок…».
В детстве Алисы такого не было. И она считала себя обязанной воспитывать сына именно так. Уж очень печальный опыт отношений с мамой сложился у неё с ранних лет, и в довесок – целый набор различных психоневрозов.
Именно поэтому при одном упоминании «папиных» методов Алису передёргивало. Они её пугали. Возможно, больше, чем их ребёнка. По крайней мере, когда он о них слышал, то даже и не думал вести себя иначе, хорошо и послушно.
К таким методам относились: углы, ремни, строгие запреты, любовь – по мере надобности и заслуг, выбор и принятие решений за ребенка, строгая и суровая дисциплина, лишение прав, только обязанности, и уборка всех игрушек на высокий шифанер.
– Я быстро поужинаю и спать, – сказал муж, сев к жене и обняв её, – А ты ложись прямо сейчас и отдыхай.
Алиса положила голову на подушку и тяжело вздохнула. Она смотрела в окно, и взгляд её расплывался.
На улице было уже почти темно, и на небе уже были видны первые звезды.
Вдруг по шторе промелькнуло какое-то жёлтое пятно.
«Нервы», – подумала Алиса.
– Утро вечера мудренее, – сказала Алиса и закрыла глаза.
– А вот это ты верно подметила, – произнёс вслух кот Васька…
КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, что это было?
– Действительно, нервы. Мама Алиса просто устала.
– Признаки начинающегося серьезного психического заболевания.
– Это муж достал фонарик и заговорил за кота, чтобы развеселить жену.
– Это был говорящий кот, который раньше стеснялся говорить при хозяевах.
– Алисе это снится.
«Совсем кукушечка поехала», – подумала Алиса и открыла глаза.
В комнате что-то поменялось. Было светло, тепло и приятно.
Васька сидел на кровати рядом и смотрел на Алису.
Алиса упорно смотрела на кота.
– Да я это, я сказал, – сказал Кот человеческим голосом.
Алиса спряталась с головой под одеяло.
– И почему все так реагируют? – спросил Кот. – Сказки читают, а поверить в них не могут.
– Можешь не переживать, не сошла ты с ума, – уверил Кот. – Это ты в волшебный сон попала.
Алиса высунула из-под одеяла глаза, заморгала ими и тихо спросила:
– Сон?
