вспыхнул. Опоссум прыгнул на плечо, вцепившись в него изо всех сил. Хорошо, что зелье Дин еще осталось. Демоны, о чем она думает?
Сквозь пламя они видели огромный мраморный зал. Белоснежные, с кровавыми прожилками стены были увешаны мечами и кинжалами удивительной красоты. Драгоценные камни, благородный металл. Вязь старинных артефактов рябила в глазах огнем золотых нитей. Огромные черные каменные глыбы с выбитыми письменами стояли по углам. От них с четырех сторон шел такой мощный поток силы, что Джен еле держалась на ногах, прижимая Чая к себе.
Так продолжалось несколько секунд, а потом мир вокруг стал затухать, будто огромный великан медленно пил его сквозь соломинку. Последнее, что она слышала, – оглушительные хлопки открывающихся порталов. Один, второй, третий…
Глава 6
– Ярборро!
– Дженни?!
– Живой?
– Живая?!
Холодный пол, голоса, что-то теплое и мягкое выскальзывает из онемевших рук. Вспышка. Зеленое облачко плывет перед глазами.
Женщина. Она уже видела ее однажды, только никак не может вспомнить когда. Зеленоватая кожа, заостренные уши, белые заплетенные в косички волосы. Она улыбается, кивает, прикладывая палец к губам, будто просит никому не рассказывать их общий секрет…
Боль уходит. Боль уходит, когда появляется фея. Откуда она? Из сказочного леса? Там, за коварными болотами, где живут ядовитые опоссумы, – волшебный лес. В нем живут светловолосые феи. Не уходи! Пожалуйста, не уходи. Но фея уходит, и Джен возвращается.
Холодный пол. Голоса Рийса, Томаса и Корри сливаются в один. Профессор Дин! Она говорит. Как же больно глазам! Свет… Свет режет глаза, звуки разрывают голову на части! Она говорит… Что она говорит?
– С девочкой все хорошо, она в сознании, больше притворяется. Алан!
Джен открыла глаза.
– Папа!
– Плохо, – раздался сухой четкий голос заведующей кафедрой Зельеварения. – Он не видит и не слышит. Не чувствует прикосновений. Его магия… Лекарское крыло!
Профессор Дин и ее пациент исчезли в портале.
Джен подняла глаза.
– Можно я с ним?
Зал снова стал безликим, артефакты исчезли, только злые глаза магистров на фоне голых серых стен. Все равно, пусть допрашивают, наказывают, сажают в карцер, только бы отпустили к отцу. Она должна быть с ним!
– Можно?
– Для начала, – окинул ее ледяным взглядом Рийс, – ты что здесь делала?
– Метала кинжалы, – честно ответила студентка Ярборро, думая только о том, чтобы оказаться в лекарском крыле.
– Как проникла в зал боевиков?
– Разрезала ладонь. Камнем.
Рийс осмотрел ее руки, со всей силы сжав девочке запястья.
– Где порез?
– Ранозаживляющее зелье.
– Операция была подготовлена на совесть.
Шрамы
