к себе. И тут его поцелуй изменился. Его губы твердо приникли к ее губам, а руки скользнули к пояснице.
Это ее погубит. Эвелин не была готова столкнуться с настоящим мужчиной из плоти и крови. От прикосновения его крепкой, мускулистой груди, такой отличной от хрупкого сложения Рэндольфа, у нее перехватило дыхание. Все ее тело горело, сердце бешено колотилось.
Поцелуи Рэндольфа были слишком суетливыми и мокрыми, и Эвелин мысленно сравнивала его с восторженным щенком. Тяжелое дыхание и неловкие вскрики никогда не находили в ее душе отклика, и она всегда думала, что мужская страсть значительно отличается от женской.
До этой минуты…
От неторопливых, соблазнительных поцелуев Джека у нее ослабли колени. Прикосновение его умелых рук было мучительно дурманящим, как хорошее вино. Настойчиво и твердо он касался ее губ, и Эвелин изумлялась сама себе. В глубине души она знала, что этот поцелуй не должен был случиться, и хотя ее тело предательски отвечало на ласки Джека, Эвелин все же сочла за благо отстраниться. Но не успела.
Первым разорвал поцелуй Джек, и когда он взглянул в ее поднятое к нему лицо, его брови нахмурились.
– Итак, у ученой дамы в жилах течет горячая кровь. Кто бы мог подумать?
Эвелин не ожидала этих слов. Унижение быстро сменилось гневом.
Она отодвинулась от окна и прошла в глубь комнаты.
– Вы все неправильно истолковали. Я ничего не почувствовала. Просто решила играть по-честному. Так вы сдержите обещание?
Джек повернулся к ней.
– Ничего, мадам? Разве этот поцелуй – ничто? Вы испытываете то же самое, когда вас обнимает мистер Шелдон?
– Это не имеет значения, – отрезала Эвелин. – А мои чувства к Рэндольфу вас не касаются. – Ее охватил страх от того, что Джек может сейчас уйти. – Вы займетесь его делом? – спросила она в очередной раз, ненавидя себя за то, что в ее голосе вдруг послышалось отчаяние.
Губы Джека дрогнули.
– Не беспокойтесь, Эви. Я буду представлять его в суде. Несмотря на то что многие сочтут его виновным, интуиция подсказывает мне, что здесь что-то не так.
Эвелин охватило чувство облегчения.
– Хочу поблагодарить вас от лица мистера Шелдона.
Взгляд Джека стал суровым.
– Не стоит заблуждаться, Эви. Я согласился не ради вашего мистера Шелдона, а потому, что своей карьерой обязан вашему отцу, а я всегда отдаю долги.
От этих слов Эвелин внезапно стало холодно. Она смутилась. Ей следовало радоваться, ликовать, потому что Джек Хардинг согласился защищать Рэндольфа. Но вместо этого она не могла найти подходящих слов.
И самое неприятное, ей не хватало его прикосновения.
Должно быть, это все из-за усталости, подумала она. Ее жизнь круто изменилась с тех пор, как в их дом несколько дней назад ворвался Рэндольф, нечленораздельно бормоча об убийстве Бесс Уитфилд.
– А насчет поцелуя… Не думаю, что это следует повторять, – сказала Эвелин.
Джек вскинул голову:
– Не
