свои глазки, отчего они стали еще желтее, – Тише! Хватит спорить. Княжеская стража.
Все сидевшие в зале, включая и странствующих монахов, тут же примолкли – видимо, иметь дело со стражей не хотел никто.
Богу – богово, князю – князево.
Но стражники, постояв у дверей и, видимо, передумав входить, ускакали.
Корчмарь облегченно свободно вздохнул, и ему тут же захотелось найти виновного в его собственном страхе.
Когда трус вздыхает свободно, ему всегда хочется кого-нибудь наказать за свой прошлый страх.
Настоящие виноватые за страх могут нагнать новые страхи, поэтому виновного трус всегда ищет не среди тех, кто вызвал страх, а среди беззащитных.
Самой беззащитной оказалась девушка, нарисованная углем.
– Убирайся отсюда!
– Куда же мне идти, хозяин?
– Подыхать на большой дороге! Я тебя из милости приютил, а ты… – жирный корчмарь замялся, подыскивая вину для служанки, но его, подходя ближе, перебил Крайст:
– Если кричишь о милости, значит это не милость, а корысть, – а то, что сказал Искариот, оставшийся сидеть за столом, но уже застегнувший пиджак своей дорогой французской тройки, никто не услышал:
– Из милости не берут, а дают…
Когда Крайст, Риоль и девушка, нарисованная акварелью, – Искариот задержался в зале – уже выходили из дверей корчмы, к ним подошла девушка, нарисованная углем:
– Можно я пойду с вами?
– Можно, – ответил Риоль, – Только мы пойдем очень далеко.
– Чем дальше отсюда – тем лучше.
– Почему ты хочешь отсюда уйти?
– Потому, что здесь меня никто не уважает
Поэтому мне все равно куда идти.
– На нашем пути может случиться разное.
– Разное – может случиться и без всякого пути… А потом, вы разве не знаете, куда идете?
– Мы знаем, куда идем, но куда придем – пока неизвестно.
– Я хочу пойти с вами.
– Почему ты выбрала именно нас? Неужели мало путников, способных о тебе позаботиться, проходит здесь?
– Не мало. Но все они знают куда придут. И поэтому, они все одинаковые.
– А что особенно в нас?
– Мне кажется, что вы уважаете себя, может тогда, вы и меня станете уважать.
– Что значит, по твоему – уважать?
– Уважать человека – это, значит, предоставлять ему возможность делать выбор…
– Кстати, а где Искариот?
Девушка, нарисованная акварелью, заглянула в окно корчмы и ответила Риолю:
– Проповедует жирной свинье-корчмарю библейские истины.
– Это – как?
– Получил по одной стороне физиономии – подставь другую.
Риоль посмотрел на Крайста: «Осуждаешь насилие?» – Крайст вначале промолчал, но, увидев, как появившийся, наконец, в дверях Искариот, достал
